Сердце того, что было утеряно

– Конечно.

Вийеки вытащил из внутреннего кармана мантии небольшой предмет, завернутый в ткань, поместил его на столе перед магистром и аккуратно развернул складки материи. Яарик долго осматривал кинжал из ведьминого дерева, с тонким лезвием и рукояткой в форме цветка, лепестки которого были вырезаны из кристаллов молочного цвета.

– Красивая вещь, – сказал магистр. – Насколько он древний?

– Ему не сравниться с Сердцем Того, Что Было Утеряно, – ответил Вийеки. – Этот кинжал Снежной розы был сделан не в Потерянном Саду, а в нашей стране – в древнем городе Кементари перед его падением. В эру пятого церемониймейстера Снежную розу подарили моему предку Эндуйо как знак благодарности от королевы. Можно сказать, что кинжал помог ему основать наш клан.

– Твоему предку действительно была оказана великая честь, если он получил клинок из рук королевы. Могу я полюбоваться им?

Судя по взгляду Яарика, это был не вопрос, а почти категорическое требование. Вийеки развел руками в стороны:

– Конечно, мастер.

Взяв кинжал вместе с тканью, магистр наклонил тонкое лезвие, чтобы рассмотреть его в дрожащем свете лампы.

«Как тут темно, – подумал Вийеки. – Эта вечная темнота перебралась из пещер горы в сердца хикедаев». На миг, с грузом мыслей, давящих на ум, и с участившимся биением сердца, он снова почувствовал себя существом, спрятавшимся в глубокой расщелине – незрячей тварью, живущей в темных глубинах. Если вся их раса погибнет под горой, внешний мир не узнает об этом. «А если и узнает, то никто не опечалится нашим исчезновением. Возможно, другие народы даже вздохнут с облегчением». Вийеки закрыл глаза. В то мгновение ничто уже не казалось ему важным – ни честь, ни болезненные чувства к наставнику, ни брак, ни клан, никакие другие проблемы, которые он прежде считал первостепенными.

Внезапно он почувствовал себя настолько слабым, что больше не мог стоять на ногах. Не спрашивая разрешения, он сел в кресло напротив магистра. Яарик отвел взгляд от Снежной розы, с усмешкой посмотрел на помощника, но ничего не сказал. Он протянул ему кинжал, и Вийеки взял его.

– Насколько я помню, с твоим предком Эндуйо был связан какой-то скандал, – произнес магистр. – Хотя сразу скажу, что подробности мне не известны.

– Простите, мастер, но я не верю вам.

Вийеки удивился своей смелости. Казалось, что с него слетела какая-то пелена, которая раньше сковывала его мысли и чувства.

– Мне не верится, что вы – самый мудрый человек, которого я знаю – назвали бы меня своим преемником, если бы не знали биографий моих предков вплоть до Восьми кораблей, если не до самого Сада. Скандал, упомянутый вами, случился во время вашей жизни. Вы тогда были молодым смотрителем в нашем ордене. Неужели не помните? То происшествие закончилось гибелью моего предка.

Тонкие губы Яарика изогнулись в холодной усмешке.

– Я уже стар, и моя память перегружена образами прошлого. Ты не мог бы напомнить мне обстоятельства тех событий, Вийеки- тза.

– Мой предок Эндуйо занимал во дворце должность главного духовного смотрителя. Клятводержцы королевы приказали ему расследовать отступничество двух церковников Лабиринта, с которыми он часто работал. У него не было никаких доказательств вины, но представители дворца считали предательство двух настоятелей Лабиринта непреложным фактом, и поэтому Эндуйо приказали свидетельствовать на суде против них. Отказ означал бы немилость или уничтожение всего его семейства. Не получив достойного выбора, он решил покончить с собой с помощью этого кинжала. Примерно таким образом…

Вийеки распахнул мантию и поднес кончик узкого лезвия к своей груди.

– Даже духовники, которые приказали ему обвинить достойных людей в особо тяжком преступлении, из уважения пришли на его похороны. Хотя они по-прежнему добивались наказания невинных настоятелей.

Он посмотрел на своего мастера:

– Как видите, этот кинжал помогает в решении трудных проблем.

– Но зачем ты принес его сюда? – спросил магистр. – Я надеюсь, ты не планируешь использовать его для убийства… себя или еще кого-то?

Яарик поднял со стола кувшин и наполнил две чаши. Одну из них он поставил Вийеки.

– Это вино из облачных ягод очень старой выдержки. Говорят, что в каждой бочке имеется доля кей-ми.

Вийеки никогда не пробовал экстракт ведьминого дерева. Он знал, что, возможно, никогда не получит другой такой возможности. Приняв чашу, сделал большой глоток. Вино было терпким и кислым, со вкусом, который задерживался на языке – что-то крепкое и горьковато-сладкое.

– Спасибо, мой лорд.

Однако Вийеки не стал отвлекаться от темы.

– Видете ли, сегодня я столкнулся с дилеммой, верховный магистр. Только вы можете помочь мне разрешить ее.

– И эта дилемма…

– У меня выбор. Я могу обвинить в преступлении человека, который был моим учителем. Он руководил мной почти всю жизнь. Я любил его, как своего