«Эд, – повторяла мысленно. – Эд, пожалуйста, если можешь, дай хоть какой-то знак».
Но знака не было. Только беспросветная игра отражений. Казалось, шагни ближе – и заблудишься в этом бесконечном лабиринте.
Как узнать его? Как увести с собой?
«Сынок, – позвала своего малыша, – у тебя ведь такая же сила, как у папы. Давай отыщем подобную».
И снова пошла вдоль зеркал. Но на этот раз энергия отличалась. Покалывание, сильный холод, легкое тепло. Скорее всего, зависело от степени доброжелательности владельца. И вдруг ладони словно обдало жаром. Нашла? Или это – обладатель какой-то огненной силы?
Но сын утверждал, что именно эта энергия принадлежит его отцу.
– Я сделала выбор, – повернулась к владыке. – Вот в этом зеркале находится слепок силы Эонарда.
– Ну так позови его, – ухмыльнулся Феон.
Ошиблась? Не может быть! Хотя от Феона всего можно ожидать.
– Выйди ко мне! – позвала громко, чувствуя себя героиней не сказки, а фильма ужасов.
Зеркало померкло, превращаясь в дверь. Она распахнулась – и я попала в объятия Эда. Неужели? У меня начиналась истерика. Уткнулась в его плечо и тихо рассмеялась.
– Аля, ты в порядке? – встревоженно спросил он.
– П-почти, – пробормотала сквозь приступ смеха, на смену которому по щекам покатились слезы. Я рыдала захлебываясь, а Эд гладил меня по голове и шептал что-то успокаивающее.
– Молодец, девочка, – поднялся с кресла Феон. – Что ж, в кои-то веки сын сделал достойный выбор. Так и быть, можете идти. Вам откроют проход.
– Я бы так не спешила.
Дверь в комнату распахнулась, пропуская Фортуну. Вспомнила, что она наговорила обо мне Эду. Никак не уймется! Фортуна прошла мимо, прошелестев подолом алого платья, и остановилась перед отцом.
– Есть что сказать, Эринния? – спросил Феон.
Вот как ее зовут на самом деле. Эринния. Красиво. Жаль, имя досталось такой злюке. Я не ожидала от нее ничего хорошего. Наоборот, внутренне подготовилась к худшему.
– Есть, папа, – поправила она светлые локоны. – Все дело в том… – выдержала театральную паузу, – что Александрина беременна. От Эонарда, конечно же.
Наши с Эдом взгляды встретились – и мир перестал существовать. Неверие, надежда, счастье. Целая гамма чувств.
– Аля, это правда? – спросил он.
Я кивнула. И взвизгнула, потому что Эд подхватил меня на руки и закружил по комнате.
– Поставь, поставь меня немедленно! – пыталась угомонить этого сумасшедшего, но кто слушал? Наконец Эд вспомнил, что мы не одни, и мои ноги коснулись земли.
Я обернулась к Феону. Он смотрел на меня так, как смотрят на диковинную бабочку, приколотую к картону в чьей-либо коллекции. Со смесью жалости и любопытства. Мне стало не по себе. Прижалась к Эду. Я отвоевала право забрать его на Землю! Но что-то подсказывало, что владыка готов все переиначить.
– Мои поздравления, – улыбнулся он, хищно и неприятно. – Что ж, это меняет дело. Конечно, дражайшая Александрина, мы примем тебя в нашу семью. Но на Землю ты не вернешься. Моему внуку нечего там делать. Или внучке?
– Внуку, – ответила я. – Только, боюсь, ваша идея ему не понравится.
– Малыш уже проявлял силу?
Феон подошел ближе, а я отступила за спину Эда.
– Пока нет. – Решила, что безопаснее солгать. – Но я чувствую его эмоции, и он не хочет тут оставаться.
Сын был полностью со мной согласен.
– Прости, но у вас нет выбора, – сказал Феон. – Либо вы остаетесь здесь вместе с Эдом добровольно, либо все равно остаетесь, но я применю силу.
С Эдом я бы жила где угодно, если бы речь шла только обо мне. Но что-то подсказывало – ребенку тут не место. Я видела, что Эд несчастен в этом мире. И не хотела, чтобы та же участь постигла нашего сына.
– Нет.
Глаза Феона сузились, напоминая змеиные.
– Неосмотрительно, – проговорил владыка. – Но я даю сутки на размышления. Потом жду ответа. Готова ли жить здесь добровольно, или мне придется применить силу. Не к тебе, конечно. Ты – будущая мать. А к отцу того, кого ты носишь под сердцем.
Мне было страшно. Так страшно, что я почти не чувствовала рук Эда, когда он увлек меня прочь из зала. За нами двинулись двое мужчин. Стражники?
