подкосились ноги.
Тысячи, миллионы крыс.
Теперь Комар осознал смысл приметы «Не перебегай дорогу артисту». И уж точно «не целуй артистов в нос». Если здесь такие артисты, то…
Его передернуло, голова кружилась.
Живот свело.
– Назад, я сказал, – шепотом велел Убер. Скинхед оттеснил Комара обратно в коридор, аккуратно прикрыл огромные двери. Бесшумно отступил к выходу на арену.
Мотнул головой. «Давай за мной». Комар все не мог опомниться. Руки тряслись, ноги подкашивались. В желудке образовалась противная, сосущая пустота. Слабость.
Ничего более жуткого он в жизни не видел.
(Правда?)
«Поиглаем?» Комара передернуло.
(Мертвая корова)
(Пам-пам)
Даже Леди отступила на второе место. С Леди можно было бороться, хитрить. А крысы – были просто крысами. Стихия.
– Назад, тихо. Не шуми.
Они уходили, стараясь не шуметь. Комар за это время умер десять раз. «Наверное, когда я сниму противогаз, то буду весь седой». Каждый скрип казался ему грохотом барабана, выстрелом в тишине.
– Кажется, все, – сказал Убер. – Фух!
Они вернулись обратно, выбежали через служебный вход на манеж. Скрип тросов. Комар вскинул взгляд. Акробатическая конструкция медленно покачивалась у них над головами.
Вокруг манежа – ряды кроваво-красных кресел, уходящие в высоту. Полупрозрачная темнота. И скрип, скри-ип, скри-и-ип – над головой.
– Что… будем делать? – спросил Комар. Голос не слушался.
– Наверх!
Они начали подниматься. Никто не подгонял, но шаг оба ускорили. Комару казалось, что ему в спину глядят тысячи сонных крысиных глаз.
Зря они вернулись наверх. Это точно.
Комар сглотнул. Что-то гигантское и темное надвигалось на них из коридора. Темное заполняло коридор, хрустело стеклом и сбивало банкетки. Темное хотело крови компаньонов.
«Ино-ино-ино», – бормотало существо в коридоре. То пискляво, то глубоким хриплым басом. И приближалось, приближалось…
Этакий парад-алле ужасов.
Убер развернулся и пробежал мимо Комара. Тот все еще пытался высмотреть, что именно надвигается на них из темноты. Щурился и вытягивал шею…
Убер на ходу затормозил, побежал обратно. Ухватил Комара за рукав и потащил за собой.
– Бежим! – завопил Комар. Несколько запоздало, конечно. «Ете-тива!» – возвестило чудовище им вслед.
Не сговариваясь, они вбежали в зрительный зал, закрыли двери. У Комара тряслись руки. Да что ж происходит? Мало нам крыс, что ли?! Убер схватил стул, поставленный для униформиста, и заблокировал дверь. Ножку стула просунул между ручек. Вовремя!
БУХ. Чудовищная сила уперлась в двери, затрещало старое дерево. Посыпалось цветное стекло.
Убер отшатнулся.
– Мда. По ходу, у него задача – рассмешить нас до смерти.
Компаньоны попятились от двери. Кажется, долго она не выдержит. И бормочущее существо (ино-ино-ино) войдет в зрительный зал.
– А теперь что? – спросил Комар.
– А теперь нас съедят, – хладнокровно сказал Убер.
Комар передернул плечами. Посмотрел на скинхеда:
– Иди на фиг, Убер! Я серьезно. Ты со своими шутками…
– Да какие к чертям шутки?! Полундра!! Беги, Комар! Беги!!
Комар хотел спросить, что означает «полундра», но было уже некогда, уже надо было бежать.
БУМ! Дверь затрещала и начала выгибаться, словно под напором воды.
Они побежали между зрительских кресел. Узко. Комар врезался коленом в кресло, разворотил его совсем. Больно, аж слезы из глаз брызнули. Владимирец с трудом поднялся, снова побежал, прихрамывая…
