– Убер! – крикнул Комар. – Давай быстрее!
Скинхед повернулся. Теперь он видел – веганцы все ближе. Не скроешься. Тварь и выстрелы выдали местонахождение компаньонов.
Далекий выстрел. Веганцы стреляли, потом снова бежали вперед.
Пуля взвизгнула у самого уха Убера. Надо пригнуться. Хер вам, подумал Убер и помахал далеким веганцам рукой.
– Наверх. На крышу, – сказал Убер. Тварь сжевала его автомат, так что теперь оружия у них на одну единицу меньше. Очень плохо. Просто очень.
Убер подтащил себя к парадной. Ноги едва слушались, подкашивались колени. Сердце стучало неровно. Здоровье стало ни к черту. «Зарядку, что ли, начать по утрам делать? – Он хмыкнул. – Завтра начну».
– У тебя кровь, – сказала Герда. Опустила пистолет. Тот самый, что он вручил ей перед Большим цирком, для защиты от Ахмета. – Дай мне тебя перевязать.
Скинхед устало мотнул головой. «Кажется, меня сейчас вырвет».
– Потом. Вперед!
Они побежали по лестницам. Выше, выше. Повезло, что в Питере «небесная линия» – здания не выше пяти этажей.
Попробуем перейти по крышам на соседний дом. А там и уйти.
Лестница. Наматываем круги. Наматываем. Все выше, выше. Чертовы противогазы. Чертово сердце.
Герда остановилась отдышаться, под ребрами закололо. Сейчас меня стошнит, отстраненно подумала она.
Кррак! Таджик с ходу вынес плечом дверь на чердак. Они выбежали следом, поднялись по ржавой лестнице на крышу. Где-то далеко начинало светать. Туман расползался по городу, заполнял Петербург до отказа. Казалось, дом дрейфует в белом океане, словно брошенный, оставленный экипажем на произвол судьбы, лайнер. И – рядом – полуразрушенный зловещий темный Исаакий. Контур собора был подсвечен начинающимся рассветом.
– Быстрее!
Крыша. Кирпичные трубы. Ржавые антенны. Железные листы кровли. Облупившаяся краска, ржавчина.
– Здесь, – сказал Убер. Остановился, кивнул Таджику. Тот перезарядил автомат, встал за трубой, приготовился.
– Мы встретим их здесь. Стрелять по моей команде.
– Но… – Комар огляделся. – Мы же можем уйти…
– Они нас догонят – и очень скоро. У них есть серая тварь и время, у нас нет. Так что – ждем здесь и стреляем по моему сигналу. Понял?
– Да, но…
Они уже слышали, как веганцы поднимаются по лестнице. Старый дом, бесшумно тут сложно передвигаться. Что-нибудь обязательно скрипнет или хрустнет. Или сломается.
– Комар, – сказал Убер торжественно. – Помнишь, что я тебе говорил насчет «испортить пищеварение динозавру»? Сейчас самое время. И еще. Я знаю, ты боишься, что снова останешься один. Что будешь винить себя в том, что выжил там, где другие погибли. Так вот – в этот раз не дождешься. Мы выживем. Я – точно, а тебе как повезет.
– Договорились.
Убер хлопнул его по плечу.
– Что до меня, – скинхед помедлил. Хмыкнул. – Я боюсь только клоунов.
Комар подавил смешок.
– А я – только крыс.
– Герда? – Убер повернулся к девушке.
– А я – только вас, идиоты! Что вы опять задумали?!
Они заняли позиции, взяли оружие на изготовку. Ожидание. Герда держала в руках пистолет – в ее руках он ходил ходуном. Убер знаками показал, чтобы она отошла подальше. Девушка нехотя подчинилась.
– Ждите команды, – сказал скинхед. – Сначала будет граната, вот увидите.
Убер прошел и встал за будкой, Герда протянула ему пистолет. Скинхед кивнул, приготовился стрелять.
Из проема, из двери, ведущей вниз вдруг вылетела граната. Металлически стукнулась о настил крыши и – покатилась. Убер зажмурился, закрыл руками уши.
БУМ!
Удар по ушам, вспышка проявила мир даже сквозь закрытые веки. Убер открыл глаза, вскинул пистолет, прицелился. В дымном облаке возникли смутные фигуры людей.
– Огонь! – крикнул скинхед. И начал стрелять, целясь в темные силуэты. Кто-то вскрикнул. Грохот автомата. Убер аккуратно отстрелял два патрона, остановился. Патронов мало, а веганцев много.
