— Как прошло? Вы теперь вместе? Тебе понра… — начав засыпать меня вопросами, Лин аж подавилась воздухом, когда осознала, что я сказала. — Как нет?! — возмутилась она.
— А вот так, — отрезала я, поднимаясь. — Что вы здесь делаете? — уперев руки в бока на манер сварливых бабок, поинтересовалась у визитерши. Мне сейчас только гостей незваных не хватало.
— Ну, Марин, — начала канючить девушка, но я была непреклонна.
— Я. Сказала. Нет. Еще один вопрос на эту тему — и мне придется напомнить тебе статью четыреста двенацатую ГК Патроната, в которой говорится о неприкосновенности личной жизни.
— Ну так ты и не подданная Патроната, — тут же нашлась хитрая драконица, чье любопытство уже просто сжигало ее изнутри.
— В таком случае статья триста сорок один, пункт три-двенадцать, — хищно оскалилась я, — уже, правда, Уголовного кодекса. Личная жизнь Патрона…
— Неприкосновенна, — явно сникнув, жалобно протянула Линда, понимая, что если со мной еще можно поспорить, то с братом этот фокус не прокатит.
— Повторяю вопрос: что вы делаете в моей спальне? — жестко, стараясь не терять едва приобретенного преимущества, проговорила я. Стоит только дать слабину, как драконица тут же насядет на меня так, что выпереть ее уже будет нереально не только из спальни, но и из моей личной жизни.
— А! Так одежду для твоей бабезьяны ищем, — растерянно похлопала длинными ресницами Линда, предъявляя мне мятое желтое платье.
— А что случилось с предыдущей? — забеспокоилась я. Просто зная Алену…
— Ну, — замялась девушка.
— Ну? — практически выкрикнула, поторапливая Лин.
— Ну, она… ей… плохо стало, — пряча глаза, пояснила, наконец-то сестра Свэна, — и вырвало… пару раз.
— И поэтому ты берешь мое платье? — оценив размер оного, удивленно подняла брови я.
— Просто вещи меньшего размера закончились.
— Тьерш! — выругалась я, выхватывая платье из рук опешившей драконицы. — Лекаря вызвали? — строго спросила, поспешно одеваясь. С мечтой о теплой ванне, увы, пришлось расстаться. Наскоро одевшись, умыв лицо и кое-как махнув расческой по коротким волосам, я бегом устремилась в подземелья, прихватив по дороге с кухни соль, сахар, соду и стакан с ложкой. Если Аленку давно рвет, то, в отличие от драконов, у девчонки скоро наступит обезвоживание.
Картина, представшая мне в подземелье, была не из радостных. Аленка валялась на диване из кожи горного скалозуба, как брошенная на пол тряпичная кукла. Сердце ухнуло в пятки. Неужели опоздала? Но нет, нервно дернувшись, девчонка свесила голову с дивана и сделала свое грязное дело прямо на пол.
— Марина, — узрев меня, прошептала она. — Мну болель.
— Ну чего там? — над плечом поинтересовалась Линда.
— Лекаря срочно! — гаркнула я так, что подпрыгнули от неожиданности все, включая охранников, стоявших возле открытой двери. — Чего стоим? — зло процедила, смерив двух драконов неприязненным взглядом.
На лицах охраны не дрогнул ни один мускул. Цепные псы не покинут свой пост, поняла я.
— Я схожу, — вызвался Винд, до этого остававшийся вне поля моего зрения.
— Уж будь любезен, — теперь испепеляющий взгляд достался другу. На миг он дрогнул и непроизвольно отшатнулся. Обычно драконы так реагировали на угрожающий взгляд Мессира. Неужели я сравнялась с великим и могучим? Но возгордиться собой я не успела.
— Марин, ты чего? — тут же придя в себя, вопросил Винд, а во мне бушевала не просто злость, а ярость, и пусть умом я понимала, что скорее всего это просто действие заклинания, но от осознания, увы, не становилось легче. Остолопы! А Линда еще и дура! Как можно было за столько часов не вызвать врача?!
— Прости, — повинилась я перед другом, опуская взгляд. — Перенервничала.
— Не переживай, все хорошо будет, — поспешил заверить меня Армор и неторопливо двинулся к выходу.
— Вин, — позвала я и, дождавшись, когда рыжий дракон обернется, прикрикнула: — Быстро!
К моменту появления лекаря я успела влить в вяло сопротивляющуюся переселенку три стакана воды с солью и сахаром, чем, как потом признал врач, и спасла ей жизнь. Еще бы чуть-чуть, и обезвоживание стало критичным. А спустя час я о своей добродетели искренне пожалела, потому что когда узнала причину, по которой Аленке стало так плохо, тут же захотела сама ее добить, чтоб не мучилась, а заодно и других не мучила!
— Марина, мну не спальцально! — жалобно глядя на меня, оправдывалась попаданка, поплотнее кутаясь в теплый плед, который ей любезно разрешили оставить в камере после ухода лекаря.
— Не специально?! — возмутилась я, сидя рядом с ней на диване. — Не специально выпила какое-то непонятное зелье с драконьей кровью?!
— Сям оставайся элиссир, не влез в ампула, а мну же Дыркавпол кусать, — как дурочке, пояснила мне девчонка. — Вот мну и заверять, вдруг мну
