— злонамеренный принародный обман Патрона. Не смертельно, но года два обеспечены.
— Мессир, я прошу, — вновь начала я, а дракон досадливо поморщился и констатировал:
— Все-таки вина.
Неспешно он разлил по бокалам светлую жидкость с приятным фруктовым ароматом, вальяжно поднялся и, обойдя стол по кругу, практически насильно впихнул бокал мне в руки.
— Пей! — приказал дракон, нависая надо мной. Я вздохнула и подчинилась, уже зная, что он не отстанет.
— Марин, я хотел с тобой поговорить, — усаживаясь рядом со мной прямо на стол, произнес Свэн и, поймав мой скептический взгляд, добавил: — В спальне разговор вышел несколько эмоциональным.
— Мессир, может, уже достаточно разговоров? — недовольно поморщившись, вопросила у него. — Мне кажется, мы с вами в спальне все решили. Хоть и немного эмоционально, — невесело усмехнулась я. — Если наш статус подтвержден…
Но договорить мне не дали, перебив недовольным:
— Да что ты заладила: статус да статус! — дракон нервно дернул плечом. — Неужели без этого никак?!
— Увы, Мессир, но, как я успела понять, среди драконов без статуса как раз никак, — слегка улыбнувшись, пожала плечами я. Кажется, вино все-таки благотворно действовало на меня. Из груди вырвался нервный смешок.
— Что тебя так веселит? — недовольно поинтересовался Свэн, но я уже натянула на лицо скорбно-серьезную мину и отрицательно покачала головой. Не говорить же дракону, что спокойно общаться с ним я могу только в подпитии. Обидится же!
— Мессир, прошу меня…
— Не надо! — перебил он, и я благоразумно замолчала.
— Чем тебя не устраивает статус миледи? — возвращаясь к теме разговора, спросил Свэн. — Принесенная ритуальная жертва в глазах всего драконьего общества уравнивает тебя в правах со мной и защищает от любых посягательств. Так что тебе не нравится?
Он испытующе уставился на меня. Ответить или промолчать? Еще один глоток сладкого вина, и я решилась. А что мне уже терять?!
— То, что она не защищает меня от вас, — внимательно следя за реакцией дракона, тихо проговорила я. Ответом мне стал угрюмо-обиженный взгляд. А чего он, собственно, хотел? Заверений в вечной любви? После всего, что между нами было?!
Словно вторя моим мыслям, Свэн произнес:
— После всего, что между нами было, я надеялся, что ты останешься. Хотя бы ненадолго, — тут же поправился он, видя, как я поморщилась от его предположения.
— В каком статусе? — недовольство против воли скользнуло в мой тон. — Твоей женщины?
Спасибо, плавали, тонули.
— Хотя бы гостьи, — невозмутимо поправил меня он.
Еще лучше! Для драконов гости, конечно, неприкосновенны, но они все равно подчиняются законодательству Патроната, а значит, ничто не будет мешать Свэну при желании подловить меня на каком-нибудь правонарушении. Тыканье Мессиру, кстати, оным тоже является. И он предлагает мне в буквальном смысле жить в пасти дракона?!
— Увы, Мессир, — максимально вежливо процедила я, пряча глаза, — но мне нет места в мире драконов. Для моей человеческой природы он слишком жесток, непримирим и полон чуждых мне условностей. Пребывание тут даже в статусе гостьи мне тягостно.
Последняя фраза была на грани фола, но как иначе донести до этой эгоистичной непробиваемой ящерицы, что я не хочу здесь быть, что мне это тяжело и больно?!
Повисла неловкая пауза. Своим опрометчивым заявлением я явно обидела дракона, но и отступать была не намерена.
— Но ведь еще до войны там, в Магадемии, все было хорошо, — нарушил молчание Свэн. — Мы были счастливы в той тесной маленькой квартирке! — с надеждой произнес он, беря меня за руку и осторожно сжимая в широкой горячей ладони мои холодные пальцы. — Мне казалось, ты была счастлива тогда. Или я ошибался?
Внимательный взгляд блестящих черных глаз буквально пронизывал меня насквозь, разрывая душу и требуя ответа.
— Тогда ты жил в моем мире, — почти прошептала я и осторожно отняла руку, — но твой, увы, не для меня.
— Останься, и ради тебя я изменю этот мир, — глухо произнес он.
Все же я осмелилась посмотреть на него. Бледный, глаза горят лихорадочным блеском, губы сжаты в тонкую линию. На лбу пролегли глубокие морщины. Захотелось поднять руку и провести по гладко выбритой щеке, чтобы снять напряжение, позволить ему расслабиться, но порыв я сдержала. Драконы не прощают слабость, особенно тем, кто ее видел. Сейчас, глядя на этого мужчину, я искренне верила, что ради меня он попытается что-то изменить, но, памятуя прошлые ошибки, уже не верила, что сможет.
Я крепко зажмурилась и нервно сжала руки в кулаки. От того, что я сейчас собиралась ему сказать, в глазах защипало от непрошеных слез. В последний раз глубоко вздохнув, я все-таки решилась:
