выпады простолюдинов. На то, чтобы слушать и пресекать, был у него особый чиновный отдел. Анастасий призывно махнул рукой, и слуга-виночерпий тут же наполнил золотую чашу охлажденным вином. Император сделал долгий глоток.
– Отменное вино!
– Верно, о солнцеликий! Но не такое отменное, как Нисбийская лоза.
– Так и есть, – вздохнул император, – но где ж ее теперь взять? Нисибию поглотили персы и сидят там. Наш добрый друг шахиншах Кавад, чтоб его разорвало! – Тут только император понял, что говоривший с ним человек, вовсе не его виночерпий. Анастасий повернул голову и глянул на собеседника. Перед ним был грек, с виду – из пелопонесских. Худой, остроносый, с хитрыми черными глазами. Император не выказал беспокойства и обратил безмолвный вопрос к долговязому призраку по имени Зенон, стратигу тайного таксиса, того самого чиновного отдела, который слушал и пресекал.
Зенон в ответ пожал плечами и коротко кивнул, едва заметно пошевелив пальцами левой руки. За время знакомства император научился читать язык жестов своего помощника. Сейчас это значило: «Мы проверили. Он чист. Выслушай его. Если наскучит – вышвырнем».
– Я слушаю тебя, добрый человек, – благосклонно кивнул император.
– Талласократия Империи бесспорна, ибо доблесть персов гниет в морской воде, – начал грек, – однако на суше противостоять огнепоклонникам крайне трудно. Отчего так, владыка?
– На твой вопрос можно ответить одним словом – слоны! – скривился басилевс.
– Да, именно слоны, чудовища, которых варвары подчинили своим богопротивным колдовством! Я предлагаю тебе решение этой проблемы! Представь себе, владыка, армию неуязвимых железных зверей! – с этими словами грек развернул перед Анастасием лист пергамента.
Император некоторое время разглядывал чертеж, вполуха слушая пояснения грека. Затем откинулся назад, задумчиво поглаживая львиноголовый подлокотник кресла.
– Толпы железных зверей на поле боя? Похоже на конец времен. Угодны ли Господу нашему такие новшества?
– Кто я такой, чтобы предсказывать, владыка? Но я думаю, раз Господь не возражает против греческого огня, то…
– Ну хорошо-хорошо, а что означает сия обнаженная дева?
– Это так… пустяки, картинка для привлечения внимания, – хихикнул мнимый виночерпий.
– Ловко! Как тебя зовут, добрый человек?
– Агафокл из Сиракуз! А вот тот человек, которого так потешно толкают твои стражники, – Герон из Александрии, механик.
– Ну что ж, идея твоя мне по вкусу. Укрепление наших восточных границ – одна из важнейших задач. Однако хотелось бы увидеть железного зверя, прежде чем использовать его в войне.
– Великий август, для изготовления действующей модели нам понадобится некоторое содержание и материалы.
– Это легко исполнить. – Анастасий жестом подозвал к себе одного из приближенных, невысокого полноватого человека в богатой одежде. – Вот, познакомься, Прокопий, – это Агафокл из Сиракуз, механик. Его изобретение угодно мне и должно быть представлено через месяц на праздничном мусейоне. Дай им все, что они попросят, но без перегибов.
– Ваше желание для меня священно, басилевс, – поклонился Прокопий, взял Агафокла под локоть и повлек в сторону от императорской трибуны. Мрачный Зенон проводил их долгим взглядом. Тонкие губы чиновника тронула бледная улыбка.
Просторная Меса от Воловьего форума до статуи Константина была уставлена шатрами, в которых механики, скульпторы, плотники и другие мастера готовили свои диковины. Между шатрами шла бойкая торговля снедью, амулетами и сувенирами. Возле высокого шатра Герона было особенно людно. Работы держали в тайне, но все же информация о том, что механик из Александрии готовит для императора что-то особенное, просочилась в народ.
Агафокл с трудом пробился сквозь толпу, кивнул стражникам у входа и нырнул под полог. Плотная ткань отгородила его от уличных шумов, и тут же пришли другие звуки. Удары металла о металл, скрип канатов, голоса подмастерьев. Посреди шатра в окружении светилен высился темный силуэт слона. Он был шире и выше всех виденных Агафоклом живых слонов. На спине была устроена небольшая башенка. В брюхе располагалась дверца для слоновьего номарха, так назвал Герон человека, который должен управлять рычагами и педалями, скрытыми в голове железного зверя. Сейчас дверца была открыта, и оттуда свешивалась вниз веревочная лестница. Вот на ступенях показались ноги в сандалиях, и приглушенный голос Герона возвестил: «Порфирий, поддай парку!» Старший над подмастерьями дернул за веревку, и в тот же миг из ушей и рта слона ударила струя пара. «Вентиль закрути, следи за клапаном!» – рявкнул Герон. Порфирий отдал команду, и пара поубавилось. Зато слон вдруг ожил, поднял одну из столпообразных ног и повернул голову. Агафокл вздрогнул, улыбнулся и огладил бороду.
Герон наконец спустился на землю, подошел к парт-нёру.
– Мы почти готовы, – было видно, что механик доволен работой, – кое-что ещё нужно довести до ума, но в целом – можно показывать.
– Это очень хорошо, мой друг, потому что… – Агафокл прислушался, гул голосов снаружи усилился и приобрел четкий ритм. «Слава! Слава императору Анастасию!»
– Ну и где же ваш железный зверь? – Анастасий вопросительно поглядел на Агафокла.
