Недолго раздумывая, я коснулась его щеки в легком поцелуе.
— Верико…
— Да?
— Клятвенно обещаю, что женюсь на тебе, слышишь? Ты отныне настоящая невеста.
— Официальная?
— Да. Только…
— Не продолжай, поняла. Со свадьбой торопиться не будем.
— Не будем.
И вот наконец пришло время возвращаться в Подземное царство.
Я, конечно, пробовала заикнуться, что быстрый способ перемещения с помощью Яги мне понравился больше, но Кощей сказал, что не стоит напрягать старушку по мелочам. Какие же это мелочи — почти трое суток в повозке трястись!
К концу путешествия пятая точка болела от долгого сидения-лежания в колеснице. Надо бы им идею комфортабельной кареты подкинуть, а то все телеги да телеги. Надоело!
— Ты чего грустишь? — спросила Либуша, сооружая из соломы удобное седалище. — А я вот решила с тобой проехаться. Мужчины пусть вперед скачут, а мы тут, потихоньку.
Я благодарно улыбнулась. Кощей и царевнин муж и впрямь умчались вперед, и я уже начала опасаться скуки, нос приятным собеседником время пролетит незаметно.
— Долго нам еще?
— К вечеру будем. Устала?
— Есть немного.
— Что же ты на лошадях-то ездить не умеешь?
— Там, откуда я родом, коней редко держат.
— Вот как? Чудно. Откуда же ты, Верико?
В очередной раз пришлось поведать сказку о далекой стране Московии, наследной принцессой коей я являюсь. Поверила.
— А я и смотрю, ты другая, на наших не похожа. Меня не сторонишься, Кощея не чураешься.
— Да что его боятся? Человек, он и в бессмертии человек.
— Только не все это понимают, — хмыкнула Либуша.
— Предрассудки.
— Они самые. А знаешь, ты и вправду его за живое задела. Вижу, как он изменился, похорошел.
Я покосилась на царевну. Она, конечно, уже замужем, но мало ли.
— Да, симпатичный дядечка.
— Ты не верь чужой молве, Верико, — вдруг сказала Либуша. — Люди разное говорят, всякие ужасы Кощею приписывают, только враки все это. Не такой он, уж я-то знаю. За десять лет слова худого от него не слыхивала. Да и знает он, как к израненной душе приступиться, как помочь. Сам ведь такой, людьми охаянный.
— Значит, напрасно его злодеем считают?
— Нет, почему же, злодей из него хороший выходит, настоящий. Да только ведь и злодеем можно быть разным. Кто-то, прикрываясь добрыми делами, зло творит, а кто-то просто царство свое от забот ограждает, да с такими, как я, общаться не брезгует. А за такое люди не только злодеем обзовут, но и проклянут до седьмого колена.
— Я верю только собственным суждениям.
— Это правильно, это верно, — спокойно улыбнулась Либуша. — Не верь другим, только себе. Вот женится на тебе Кощей — знаю, что женится, — а злые люди придут и обманом попытаются тебя к себе расположить, словами лестными задобрить. Вот тогда особенно им не верь. Пустые это речи, неправильные.
— Зачем же людям так делать?
— Им всем одно нужно узнать — где смерть Кощеева спрятана. Будут выпытывать, выспрашивать, а ты ври, смело ври, нахально, чтоб им в следующий раз уже и приходить-то не захотелось.
— Да что врать-то? Я ведь не знаю, где смерть.
— А этого никто не знает, — сказала Либуша. — Да только людям все равно, коли жена есть, значит, обязана знать. А слухов-то много ходит.
— Каких слухов?
