— Я должен быть уверен, что в твоих глазах нет слез. Что ты не жалеешь о случившемся. Что…
Стремительно повернувшись, я прямо посмотрела на ректора. В моих глазах не было не то чтобы слез, но и даже намека на них. Единственное, что там было, — напряжение в попытке понять: если это не магия крови, то что тогда? С другой стороны, активировали мы ее с Нортом именно как магию крови, причем тем самым упомянутым ректором вампирским способом. Но вот она я, кошмаров нет, желания пойти спать тоже не особо. И в то же время лорд Гаэр-аш не стал бы говорить о том, чего не знает.
Кстати, к слову о знаниях ректора:
— И много преимуществ активации есть у упомянутого вами способа? — поинтересовалась я.
Просто действительно стало интересно.
— Достаточно, — сухо произнес Гаэр-аш, — но в этом случае способности достаются обоим… участникам процесса.
— Ясно, — проговорила я, искренне надеясь, что никакие «способности» не перешли Норту.
Просто очень тревожило его поведение в столовой, то, каким отрешенным он вдруг стал. И несмотря на то что упомянутого ректором процесса между нами не было, поцелуй имел место. И в момент этого поцелуя у меня на губах оставалась моя же кровь, и все бы ничего, если бы не странности, появившиеся впоследствии у Норта.
— То есть ему сейчас может быть плохо? — с волнением спросила я.
Гаэр-аш не пошевелился. Он стоял полускрытый сумраком, и только неестественно яркие глаза смотрели прямо на меня. Смотрели так, что невольно появилось желание отступить, развернуться, сбежать. Таким взглядом можно было бы убить, и если честно, после увиденного внизу стало совершенно очевидно, что уровень силы главы Некроса высок настолько, что убить взглядом для него лично труда не составит.
Содрогнувшись всем телом, я прошептала:
— Я не хотела причинить ему вред, простите.
Некромант не отреагировал. Он продолжал стоять и пристально смотреть на меня. И вдруг устало произнес:
— Я ведь богаче, Риаллин.
Почему-то, несмотря на то что угрозы в его словах не было, я отступила на шаг назад.
— И по положению выше Нортаэша, — продолжил ректор.
Еще один шаг, и я не могла объяснить себе, почему так испугалась. Но страх, который я испытывала ранее к главе Некроса, вдруг вернулся в полном объеме. И кажется, даже больший, чем прежде.
— Я лучше во всем, — заключил лорд Гаэр-аш. И тут же вкрадчиво осведомился: — Так почему же ты выбрала его, Риаллин?!
Внезапно мне сделалось очень тяжело вообще говорить. Я попыталась, открыла было рот, хотела сказать, что не выбирала, а если и выбирала, то Норт он просто Норт, он, по крайней мере, Рика у меня не отнимал, не говоря обо всем остальном, что пытался совершить Гаэр-аш. Но высказать все это ректору я не смогла. Ничего не смогла.
— Нечего сказать? — сухо спросил глава Некроса.
Я зажмурилась на миг, пытаясь совладать с накатившим ужасом, и, распахнув ресницы, выпалила:
— Мне очень жаль, что в момент пробуждения вашей магии крови я оказалась рядом. Искренне жаль, что привлекла ваше внимание. И бесконечно жаль, что вы воспыла… загорелись страстью ко мне. Во всем этом радует лишь то, что теперь вы знаете, насколько неестественными были ваши чувства.
Секундное молчание, и хриплый вопрос:
— Неестественными?
— Это очевидно, лорд Гаэр-аш, — осторожно попыталась объяснить я. — Очевидно для меня, и едва магия крови перестанет туманить ваш разум, станет очевидным и для вас.
Весь вид лорда ректора говорил об ином. В его сапфировых пылающих глазах эмоции, казалось, сгорали прямо в этом же синем пламени, одна за другой, стремительно и неумолимо.
— Тебе было больно? — внезапно спросил он.
Отшатнулась еще на шаг, бросила взгляд на стену, поняла, что отошла слишком далеко от входа, стремительно вернулась, остановилась, старательно держась подальше от лорда Гаэр-аша, и, начав чертить символ открытия прохода, тихо сказала:
— Я не держу зла на вас за случившееся. Теперь, когда знаю обо всем, не держу, правда. Я…
Внезапное движение, словно порыв сбивающего с ног ветра, — и я оказалась прижата спиной к нераскрытому, замерцавшему проходу, ощущая на своей шее жар обхватившей ее сильной ладони, вторая прикоснулась к моей щеке, костяшки пальцев соскользнули ниже, пальцы ухватили за подбородок, вынудили запрокинуть голову, и, едва мои перепуганные глаза встретились с ледяным взглядом, за стылой ненавистью в котором бушевало неистовое пламя, Гаэр-аш хрипло произнес:
— Я снова вижу этот страх. Дикий, давящий ужас.
