Би поспешила к ближайшему ящику и вернулась ко мне с палитрой и кистью.
– Ну вот, – сказала она. – Для начала ты захочешь положить на холст серые тона, тени. И на сегодня этого, наверное, будет достаточно. Нужно будет дать время высохнуть краскам, чтобы потом ты нанесла на холст яркие и сочные цвета. – Би открыла стеклянную баночку и налила на палитру рядом с красками коричневатую густую массу. – Не забывай примешивать к краскам загуститель. С ним они высохнут быстрее.
Я кивнула, взяла кисть и начала рисовать. Без наброска, без наглядного примера. С картинки доктора Хилера у меня в голове – таким, каким я его вижу. На этой картине будет мало теней. И не будет тьмы.
– Хмм… – отреагировала стоящая позади Би. – О да!
Затем она отошла.
Я слышала, как Би тихо наставляет других художников, мягко поддерживает их. Один раз она громко расхохоталась, когда художник рассказал ей, как по рассеянности кинул мобильный в блендер и включил его, желая приготовить фруктовое пюре. Но я не смотрела на нее. Я не отрывала глаз от холста, пока свежий воздух с улицы не дохнул мне в шею и не раздался голос мамы – отрывистый и резкий, чуждый в атмосфере студии.
– Время закончилось, Валери.
Подняв взгляд, я с удивлением увидела стоящую рядом Би и ощутила ее ладонь на своем плече.
– Время никогда не закончится, – прошептала она, глядя не на меня, а на мою картину. – Есть время для боли, но есть время и для исцеления. Всегда есть.
Только я завернула за угол в крыле естественных наук, как меня окликнула Меган. Нервно глянув в сторону кабинета миссис Стоун, где всего через несколько минут начнется собрание ученического совета, я сначала замедлила шаг, а потом неохотно остановилась.
– Валери, подожди, – крикнула Меган. Она бежала ко мне, и копна волос подпрыгивала у нее за спиной. – Я хочу с тобой поговорить.
В другое время я бы ни за что не остановилась. Меган предельно ясно дала понять, что считает меня ответственной за случившееся, и я догадывалась, что ничего хорошего от нее ждать не стоит. Но было некуда повернуть и негде спрятаться. Коридор в этом крыле в этот час пустовал. Все ученики уже разъехались по домам. Спортсмены ушли в спортивный зал.
– Привет, – выдохнула Меган, догнав меня. – Идешь на собрание?
– Угу, – неуверенно ответила я и в защитном жесте сложила руки на груди. – Меня Джессика попросила.
– Здорово. Пойдем вместе.
Я пару секунд ошарашенно смотрела на нее, затем медленно пошла к кабинету миссис Стоун.
– Мне нравится твоя идея с капсулой времени. Это будет круто, – заговорила Меган.
– Спасибо, – поблагодарила я. Прикусила губу и, не выдержав, поинтересовалась: – Не хочу тебя обидеть, но почему ты идешь со мной?
Меган склонила голову набок, обдумывая вопрос.
– Честно сказать? Из-за Джессики. Нет, она не просила меня быть с тобой дружелюбной, но разозлилась на меня из-за тебя и мы поругались. Потом помирились, конечно, но я решила, что она права. Я могу хотя бы попытаться изменить свое отношение к тебе. – Она пожала плечами. – Ты не делаешь ничего плохого. И почти всегда молчишь.
– Обычно я не знаю, что сказать. Я всегда была молчаливой. Просто раньше это не бросалось в глаза.
Меган покосилась на меня.
– Да. Наверное, ты права.
Впереди показался кабинет миссис Стоун. Там горел свет. Из-за двери доносились голоса, но все их перекрывал голос миссис Стоун. Слышались смешки.
Мы с Меган остановились.
– Я хотела тебя кое о чем спросить. Мне сказали… – Меган замялась, – что мое имя было в Списке ненависти. И я все думаю… почему? Большинство ребят считает, что жертвы получили по заслугам за травлю Ника. Но я же практически не знала вас. Я даже ни разу с ним не говорила.
Я сжала губы. До чертиков хотелось оказаться сейчас в кабинете миссис Стоун и заслониться Джессикой. Меган права в одном – мы практически не знали ее до стрельбы. Никогда не говорили с ней и не таили на нее злобы. Однако нам казалось, о ней можно судить по тому, с кем она общается.
Мне вспомнился тот день, когда мы внесли имя Меган в Список.
Мы с Ником обедали. Крис Саммерс со своими шавками проходил мимо нашего стола с таким видом, будто заправляет в столовой. Впрочем, как обычно.
– Эй, чмо, – окликнул Саммерс Ника. – Подержи-ка ее для меня. – Он вытащил изо рта жвачку и бросил Нику в пюре.
Его дружки загоготали, хватаясь за грудь и покачиваясь, точно пьяные.
– Чувак, это так отвратно…
– Ну ты молоток…
