партии, возможно, было бы и неплохо, если это настроит ребят на сочувственный лад. Если он попробует выяснить, что собой представляет Трэвис Дил, надо сделать так, чтобы они были на его стороне. Он взял со стола еще один цент и поставил его на кон.
– Поднимаю.
– Уравниваю.
– Уравниваю.
Все трое открыли свои карты, и самой сильной комбинацией оказались три несчастные четверки Уэндела. Он забрал свой выигрыш, чувствуя досаду, и стал ждать, когда Тед сдаст им всем карты еще раз.
Подошла Мэгги с кофейником и долила кофе в чашку Уэндела.
– Может, принести тебе что-нибудь еще, красавчик?
– Не-а, – ответил он, ставя на кон еще два цента.
Она окинула взглядом всех игроков:
– А как насчет вас, ребята?
– Нет, спасибо.
– Мне ничего не нужно.
– Нет, спасибо, мэм.
Когда она отошла, Уэндел начал обдумывать свой следующий ход. Когда он впервые заговорил о своем плане по поискам мужа для Рене, ребята приняли его с воодушевлением и начали охотно наводить справки среди своих друзей и родственников насчет возможных кандидатур ей в мужья. Однако после того, как Батч потерпел крах на свидании с Рене, они немного обиделись. Пусть расспрашивать их о Трэвисе Диле – не совсем то же самое, как просить назвать известные им имена возможных кандидатов в женихи, но у них все равно может создаться впечатление, что все это они уже проходили. И все же он твердо решил выяснить, что же представляет собой тот мужчина, который заставил трепетать сердце его девочки, и он не позволит какому-то там противодействию заставить его пойти на попятный. Надо просто найти какой-то ненавязчивый способ заговорить на эту тему.
В зале было тихо, и поток мыслей Уэндела нарушали только звяканье монет и короткие тихие реплики игроков. В выходные кафе-магазин «У Клинта» заполнялось людьми только во время завтрака, то есть до девяти утра, когда посетители заходили за кофе и сладкими булочками; во время обеда, когда они угощались готовыми сандвичами, чашкой супа и мясом в остром соусе с красным перцем и фасолью, а также во время ужина, когда к Мэгги являлись, чтобы поесть ее фирменных блюд или чтобы купить все необходимое для приготовления ужина дома. В остальное время заведение оставалось почти пустым.
– В этом году «Клемсон тайгерс»[3] пока что играет хорошо, – сказал Джим, подняв ставку на два цента.
– Верно, – согласился Билл, уравнивая. – Вот было бы здорово, если бы они опять приняли участие в розыгрыше кубка «Орендж боул».
– Это точно.
Все остальные вздохнули, с удовольствием вспоминая, как в 2015 году «Тайгерс» разгромили «Оклахому». Будучи единственным из всех присутствующих, кто не был выпускником университета Клемсон, Уэндел почувствовал укол раздражения, поскольку он не мог понежиться в лучах славы футбольной команды местного университета, однако его решимость перевести разговор на тему, важную для него самого, только укрепилась.
– Кто-нибудь из вас знает парня по имени Трэвис Дил? – спросил он.
Джим картинно закатил глаза.
– О, господи, опять та же песня.
Уэндел подался назад, задетый тем, что его намерения были разгаданы так легко.
– Неужели человеку уже нельзя задать вам простой вопрос, не рискуя подвергнуться допросу с пристрастием?
– Другому человеку можно, а тебе – нет.
И они трое тихо рассмеялись.
– Да бросьте вы, – сказал он, решив зайти с другого края. – Что плохого в том, чтобы задать пару-тройку вопросов о мужчине, который встречается с моей дочерью?
– Когда ты наконец позволишь Рене самой распоряжаться своей жизнью? – сказал Билл. – Она же взрослая женщина и совершенно не нуждается в том, чтобы ты совал нос в ее дела.
Уэндел упрямо набычился.
– Она сейчас не способна мыслить здраво, – сказал он. – Этот малый, этот Дил совсем вскружил ей голову, и мне не хочется, чтобы он разбил ее сердце.
Трое мужчин переглянулись и покачали головами.
– Сейчас твоя очередь, Уэндел. Ты в игре или пас?
Он схватил два цента и, даже не заглянув в свои карты, бросил их на середину стола. И чего его сюда понесло? С таким же успехом он мог бы
