— Ляжем вместе, — развёл руками охотник. — Места хватит.
— Уверен?
— Абсолютно, — Тор сглотнул, он-то надеялся, что колдун для приличия возразит хоть раз, а тот взял и согласился без промедления.
— Хорошо, — заскрежетал зубами Лафейсон. — Ложись к стене, я ночью дров подброшу в подтопок, чтобы к утру не замёрзнуть.
— Я и сам могу, а ты выспись, — предложил гость.
Колдун недовольно скривился.
— Одеяло у меня одно, — сразу предупредил Локи.
— Ничего.
Ко сну готовились недолго, Локи без лишних церемоний стал раздеваться. Наглый чёрт бесстыдно скинул с себя одежду, оставив на лавке, обнажённый прошёл мимо, натянул свою сорочку и залез под одеяло, напомнив гостю затушить свечи. В свою очередь Тору переодеться было не во что, но лечь в одежде было верхом неуважения к хозяину, а без оной — верхом безрассудства. Но так как Локи присвоил обратно свою ночную сорочку, пришлось как-то справляться.
— Можешь не раздеваться, — раздражённо бросил колдун. — Только обувь сними.
Поразмыслив немного, Одинсон скинул рубашку, остался в штанах. Он затушил свечи одну за другой и тихо прошёл к постели. Огонь в прикрытой топке не сильно освещал избу, но достаточно, чтобы, передвигаясь, ни на что не наткнуться. Эрос сверкал глазищами с табурета, наблюдая за гостем, а Локи отвернулся к стене. Когда Тор лёг под одеяло, колдун ещё ближе пододвинулся к стене. Повернуться к Локи спиной охотник опасался, поэтому лёг на бок и долгое время сверлил взглядом чёрный затылок.
Через какое-то время беспокойство поутихло, и Одинсон беспечно задремал. Сон его был лёгким и спокойным, словно кто-то отгонял кошмарные воспоминания. Тор вынырнул из сна, когда почувствовал лёгкое движение. Резко открыв глаза, он понял, что Локи просто повернулся на живот, но не лицом к нему. Тор тоже завозился и лёг на спину. Сон не шёл. В избе было дьявольски жарко, а он был ещё и в штанах. Помучавшись какое-то время, он осторожно сел и стянул штаны, сначала хотел бросить на пол, чтобы с утра сразу можно было надеть, а потом решил всё-таки подняться и положить к остальным вещам. Одинсон бросил взгляд на Эроса, тот скрутился клубочком на табурете. Подбрасывать поленья в топку Одинсон не стал: и без того была духота. Тор осторожно передвигался по избе, из ведра, что стояло на лавке в углу, подцепил ковшом чистой воды, напился вдоволь и снова улёгся в постель. Спать рядом с колдуном, полностью обнажённым, было как-то неловко, всё время мерещилось, что Локи проснётся и начнёт клинья подбивать да принуждать к мерзостям. Так и не дождавшись от молодого хозяина даже малейшего движения в свою сторону, Одинсон снова провалился в сон.
Тор открыл глаза и не поверил увиденному: бескрайнее зелёное поле, усыпанное ромашками и колокольчиками, над ним чистое синее небо. Шагая вперёд, он дышал полной грудью, наслаждаясь ароматами трав и цветов. Казалось, словно всё это он видел впервые, такое умиротворение его охватило, что улыбка сама собой украсила губы, но тут боковым зрением он заметил тень слева, дёрнулся, поворачиваясь. Перед ним возник улыбчивый молодой человек, облачённый в крестьянскую одежду: светлую рубаху и штаны. Таким знакомым был этот юноша, но Тор никак не мог его узнать. Одинсон рванул в его сторону, но тот, словно призрак, рассеялся густым туманом и возник снова в отдалении.
Колокольчики зазвенели вокруг него, тонким перезвоном. Охотник рванул за ним, но всякий раз, когда он нагонял свою добычу, оказывалось, что мальчишка ускользал, и это злило Тора.
Он больше не испытывал благоговения, он топтал под своими ногами хрупкие цветы в погоне за фантомом. Хохот юнца, звонкий и чистый, эхом разносился по полю, и такая ярость обуяла охотника, что в руках его появился увесистый арбалет. Тор прицелился и выстрелил. Мальчишка кулем упал в траву, пронзённый быстрой стрелой.
«Вот и попался», — бросил Одинсон, подходя ближе.
Тор замер над истерзанным телом, на котором не было живого места. Мальчишка лежал на боку, подминая под себя лиловые люпины, чёрные волосы дёгтем разливались по обнажённым плечам, грязные от крови. Одинсон попятился и закричал в голос.
Казалось, его пробудил собственный крик. Открыв глаза, охотник отчётливо услышал вой волков. Он тяжело дышал, а сердце ещё гулко стучало в груди. Тор сглотнул, когда взгляд упал на спящего рядом колдуна. Тот спал на боку, как мальчишка во сне, волосы закрывали лицо, не было лишь крови.
Охотник дрожащей рукой коснулся его плеча, никакой реакции не последовало. Он весь похолодел и немедленно сел в постели, подвинулся ближе. Снова за стенами избы раздался страшный вой.
— Локи? — Тор стал тормошить колдуна, жутко было оттого, как выли дикие звери. — Локи!
Лафейсон завозился, нехотя повернулся, чувствуя, как теребили его за плечо. Со сна он не сразу понял, кто его будил, почудилось, что Эрос, а взгляд натолкнулся на скрытое полутьмой лицо охотника.
— Что? — Лафейсон опустил голову на подушку и тут же закрыл глаза.
— Волки воют, — выдал Тор первое, что пришло на ум, а что ещё он мог сказать?
Колдун не ответил, облизнул губы, тихо вздохнул и снова замер, будто уснул. Тор ещё ждал какого-то ответа, смущал его этот странный вой. Сам-то
