Зря он размечтался, демонам веры нет. Ошибкой было сблизиться и допустить его к себе. По хорошему его стоило убить, но Тор решил отложить расправу. Он действовал импульсивно, просто ушёл и всё. Сердце утонуло в ярости, глаза налились кровью и жаждой разорвать хоть кого-то. В очередной раз всё рушилось, твердыня под ногами трещала, и он падал в разлом, снова.
Нефилим был чрезмерно внимателен несколько последующих дней, каждую секунду ему казалось, что его вот-вот окликнет тот или иной ангел, что его схватят и снова подвергнут пыткам. Поганый демон уж точно не оставит обидчика безнаказанным, не простит оскорбления. На этот счёт у Одинсона было лишь одно оправдание, — он ведь прав!
Впрочем, перед кем ему оправдываться? Уж точно не перед демоном!
***
Несколько последующих дней Локи ничего не предпринимал, он как дурак надеялся, что Тор вернётся. Глупо, конечно, но именно это показалось Лафейсону разумным выходом. Нет, он не ждал от Тора объяснений и извинений, он сам с радостью извинится за глупую ситуацию, в которую себя поставил. Мало того, что Тор не может позволить себе соитие, демон поставил его в такое положение, что тот ещё слабее, чем он сам. Это вызывающее поведение было продиктовано возбуждением, он просто не подумал, каково будет ангелу.
Ещё через несколько дней Локи понял, что Тору не нужны оправдания и глупые извинения. Единственное, ради чего Одинсон придёт снова, — так уж точно, чтобы устранить опасность в лице знающего его тайну Локи. В ожидании этой схватки не на жизнь, а насмерть Локи вдруг растерял всю решимость. С ним творилось что-то неладное, серым зверем на него накинулась тоска. Лафейсон не знал, почему Тор стал ему таким близким и необходимым, что перспектива жизни без этих коротких встреч вдруг стала совершенно невозможной.
В попытке отвлечься его занесло к Уилсону, с которым он нехотя пообщался какое-то время, отметив успехи своего подопечного, но долго продолжать разговор, опять же, было сложно. Грег напоминал Локи о Торе.
— С тобой всё в порядке? — Грег должен был задать этот вопрос, пусть он и выглядел нелепым в этот момент. — Ты здоров, Локи?
— Я? — Лафейсон удивился, хотел было что-то наплести, но ему показалось, что даже Уилсон прочтёт ложь в его словах, и ответ был, как ни странно, самым искренним. — Нет, я не в порядке. Но тебе не стоит об этом думать. Продолжай изучать книги, тебе потребуется на это много времени.
— Я могу чем-то помочь? — не отступал Грег.
— Нет, не нужно.
Отвлечься не удалось, стало только хуже, намного хуже.
Мало того, Локи сообщили о контрактниках-нарушителях, договорённость с которыми необходимо немедленно разорвать. Лафейсон был не в духе и глубоко не в себе, только никому не объяснишь, что у него душевная травма и личная трагедия, от него ушёл нефилим и, должно быть, ушёл на всегда, если только не вернётся убить его и окончательно подвести черту под их скоротечными отношениями.
Между тем дело надо было делать, только и здесь всё пошло совершенно не по плану. Локи давал себе отчёт в действиях, которые совершает, спускаясь в Ётунхейм, в долину туманов, имея при себе две души вместо трёх, он чётко понимал, что за этим последует наказание.
Его схватили, как только он объяснил, что отпустит третьего договорника, душу которого демон Алек обязал контрактом обманным методом. Это было вовсе не оправдание для Локи, который отпустил смертного, разорвав его связь с демоном Алеком, разрушив их ментальные связующие. Локи тащили вниз в большой зал через Нифльхейм, где в своих чертогах восседал Генуан, вынесший ему не смертный приговор, а всего лишь жестокую порку. Мельком Лафейсон замечал лица демонов, которые были озадаченными и веселыми, довольными и обескураженными.
«О, расправа всех позабавит, — мстительно думал Локи. — Жаль, что ты не увидишь этого, мой ангел».
***
Прошла неделя. Тор дал себе слово не наблюдать за Локи, лишь в том случае, когда придёт, чтобы вырвать ему крылья, тем самым лишив его жизни, но не раньше. Злость немного утихла, но не погасла окончательно. Одинсон понимал, что от Локи надо избавиться, но всё тянул. Сидел как на пороховой бочке и тянул с расправой. Ещё через неделю он стал замечать подозрительные взгляды ангелов, но его так же не трогали, если бы кто-то узнал, то схватили бы немедленно, значит, пока всё в порядке. Нефилим продолжал заниматься ангельскими делами, он долго готовился к последней встрече с демоном и, наконец, принял решение.
Одинсон пронырнул между мирами, словно из маслянистой камеры, как и прежде он увидел пентхаус несостоявшегося любовника. Только Локи там не оказалось, как не было и света и ощущения присутствия. Тор всегда ощущал его, но в данный момент казалось, что его вырвали из карты смертного мира. Только где находится эта роковая дыра, ангел понять не мог. Через прореху между мирами нефилим наблюдал за Уилсоном, там Локи тоже не оказалось. Где его черти носят? Тор злился и всё больше от того, что не понимал, куда делся его демон, не оставив за собой и следа. В мире смертных его не было от слова «совсем», и Тору ничего не оставалось, как вернуться в Асгард.
— Здравствуй, Хеймдаль, — уважительно поприветствовал Тор, столкнувшись с избранным ангелом, тот как раз вёл беседу с другом-асом. — Приветствую, Эйнар.
Хеймдаль всегда смотрел на него свысока, а разговаривал преувеличенно вежливо. Так повелось, должно быть, давно, поскольку Тор, будучи посторонним, вписался в Асгарде как нельзя кстати.
