– Наверное, вы удивитесь, – негромко начал Норберг, – но я пришел помочь вам.
– Спасибо, лучше не надо. – Я болезненно хмыкнула. – Вы уже помогли мне без меры. На балу.
– Агата… – Норберг вздохнул, подался вперед и поймал мой взгляд в плен своих странных фиолетовых глаз. Прошептал: – Агата Кейстон. Могу я называть вас так?
Я пыталась владеть собой. Но фамилия, которую я все эти годы так тщательно пыталась забыть, ударила меня, словно плетью. В памяти сами собой пробудились тяжкие, отвратительные воспоминания.
Отец, шатающейся походкой возвращающийся домой. Короткий вскрик матери, когда он ударил ее. Наотмашь, не соизмеряя силы. Вкус крови на моих губах, когда я терзала зубами свое запястье, силясь не закричать, пока отец убивал мать на моих глазах. Слезы по нерожденному брату.
Интересно, почему я всегда была так уверена, что у меня будет именно брат?..
И потом несколько лет ночных кошмаров. Мужское смрадное дыхание в шею. Похотливые руки, силящиеся разжать мои крепко сведенные – до судороги – бедра. И облегчение. Чувство небывалой радости от прохлады рукояти ножа в ладони. Наслаждение от свиста полосуемого воздуха. До сих пор я считала этот звук самым прекрасным в мире.
– Не надо, – глухо попросила я. – Я – Агата Веррий. Так и только так.
– Хорошо, – на удивление легко согласился Норберг.
Странное дело, но на какой-то краткий миг мне почудилась тень сочувствия в его зрачках. Но я тут же постаралась выкинуть эту мысль из головы.
Чтобы Норберг Клинг пожалел меня? Бред! Скорее, оборотень откажется от добычи.
На губах виера Норберга промелькнула даже не улыбка – лишь тень ее. Но почти сразу он стал совершенно серьезным.
– Я пришел сюда, потому что чувствую себя виноватым, – проговорил он. – Во многом из-за меня вы попали в весьма неприятную ситуацию.
Я озадаченно молчала, в упор не понимая, куда он клонит.
Как будто он не знал, что после всего увиденного я рвану вслед за графом Грегором и увижу его убитым.
– Агата… Веррий, – перед моей фамилией Норберг сделал едва уловимую паузу, которую, однако, я услышала. – Я знаю, вы считаете меня виновником тех бед, что на вас свалились сейчас. И даже больше того. Я понимаю, что вы считаете, будто я таким образом пытаюсь насолить Фарлею Икстону.
– А разве не так? – невежливо буркнула я.
– Я уже говорил вам, что искренне восхищаюсь профессиональными качествами господина Икстона, – произнес виер Норберг. – Он… Он из той редкой породы людей, которые не боятся ничего и никого. И которые всегда добиваются своего.
Я слегка прищурилась.
Забавно, но почему-то мне почудилось, что в слове «людей» в тоне Норберга проскользнула едва уловимая насмешка. Как будто он причислял себя не к людям, а к кому-то иному… или чему-то.
– Агата, в настоящий момент я играю на стороне Фарлея Икстона, – проговорил Норберг. Неожиданно он подался вперед и крепко схватил меня за обе руки.
Я обмерла от неожиданности. Ой, что это он делает? И как мне на это реагировать? Кончики пальцев так и зачесались от желания ударить по нему боевым заклятьем. Но я прекрасно понимала, что в итоге сделаю лишь хуже для себя.
Прикосновение виера Норберга обжигало огнем. Но я терпела, изо всех сил пытаясь обуздать свой гнев.
Я уже говорила, что не терплю чужих прикосновений? Значит, повторюсь еще раз.
– Ваша легенда, Агата, сшита белыми нитями, – вкрадчиво проговорил Норберг. – Любой мало-мальски настойчивый человек без проблем раскопает всю вашу подноготную. Простите, что скажу прямо. Фарлей Икстон – далеко не последний человек в королевской иерархии власти. Если ваши отношения будут развиваться – а они будут, да будь проклят мой дар менталиста – то тогда на вас спустят самых опытных ищеек. И они разроют все ваши тайны. Все ваши секреты. И репутации Фарлея придет конец.
– Я не понимаю, – жалобно отозвалась я.
Ну, то есть, я хотела, чтобы это прозвучало грозно и невозмутимо. Однако мой голос больше напоминал писк полузадушенной мыши.
– Любви не прикажешь, Агата. – Норберг вдруг с силой стиснул мои запястья. Нет, не до боли. Но внезапно я с холодом осознала, что он с легкостью переломает все мои кости. – Я знаю это по собственному опыту. Вы слишком проблемная девушка, простите за откровенность. У вас за плечами груз немалых тайн и преступлений. Да, Ульрих отказался от предъявления вам обвинений. Но что произойдет, когда он узнает, сколько денег вы получили?
Я ненавидела в этот момент Норберга Клинга. Ненавидела всей душой. Ульрих… О, как он смеет говорить мне об этом человеке? Да, я не убила его много лет назад. И до сих пор жалею об этом. Но такое чувство, будто он ставит мне то происшествие в вину.
– Не ставлю, – с легкой усмешкой ответил Норберг на мои мысли. – Но Ульрих жив. И это проблема. Мертвым он был бы куда более безопасен.
У меня в голове путалось. Я не поспевала за полетом мысли Норберга. На что он намекает? Мне выследить Ульриха и убить? И при чем тут Фарлей? И
