Агар

большим и третьим после указательного пальцами, — мне известна похожая история, приключившаяся с одним из ваших заклинателей…

— С каким именно? — поинтересовался Абримелех.

— С тем, что домогался одного из ваших протеже… Только заклинатель не стал ломать себе шею, а сразу… видимо чтобы уже наверняка, выстрелил себе в голову из компрессионного пистолета, после чего…

— …Выпрыгнул из окна? — предположил генерал-архипатрит.

— Нет. Не из окна. С балкона в пропасть.

— Ах, этот…

— Да-да. Вы тоже помните тот несчастный случай?

— Еще бы! Этот будущий самоубийца так напугал бедного мальчика… — картинно покачал головой Абримелех.

Собеседники некоторое время молча изучали друг друга, потом снова заговорил Абримелех:

— Говоря о том, что я вас не знаю, я имел в виду несколько другое …

— Уверяю вас, я хорошо понимаю — что вы имели в виду.

— Да-да, конечно… Понимаю… Мы знаем друг о друге кое-что… Вы знаете о моих маленьких слабостях. Я — о ваших… Кстати, раз уж вы знаете… хочу вас спросить: вы осуждаете мое пристрастие к юношам, Шедареган?

— Каждый вправе выбирать, с кем ему спать, — помолчав, ответил Шедареган. — Я не стал бы осуждать вас за пристрастие к мужчинам. Взрослый муж сам может решить — с кем и в каком качестве ему быть. Но ваше пристрастие к мальчикам я осуждаю, — сказал Шедареган с прямотой, какую в разговоре с генерал-архипатритом мог себе позволить, разве что, Патриарх. Он взглянул на красного первосвященника и, встретив колющий взгляд, добавил: — Впрочем, мне известно, что вы, в отличие от моего предшественника, не насильник и добиваетесь своего через согласие ваших будущих любовников.

Абримелех с минуту сверлил Шедарегана похолодевшим взглядом, после чего переменился в лице и с прежним своим изящным жеманством произнес:

— А вы нравитесь мне, Шедареган!

— Да ну! — нарочито опасливо воскликнул Шедареган.

— …Не в том смысле…

— В каком же?

— Мне импонирует ваша прямота и смелость. Это хорошее качество для первосвященника. Сомневаюсь, чтобы кто-то другой из Собора сказал мне столь честно о том что он обо мне думает.

— Могу сказать про Собор тоже и от своего имени… — усмехнулся Шедареган, откинувшись в кресле, и закинул ногу на ногу.

Генерал-архипатрит примирительно улыбнулся и тоже расположился удобнее.

— Но позвольте вернуться к нашему разговору… — он потянулся к блюду на столике и взял из него овальный по форме плод темно-зеленого цвета, который принялся вертеть в пальцах. — Я сказал, что не знаю вас. Сказал потому, что, в отличие от других пяти Братств, для меня остается совершенной загадкой и тайной деятельность вашего, здесь, в Проклятых землях, и вообще… И деятельность ваша, как его главы.

— Что тут сказать?.. — Шедареган сплел руки на груди. — Деятельность вашего Братства для меня порой также загадочна…

— Понимаю… — покивал медленно головой глава Красного Братства. — Но такова уж роль Красного Братства, и таково мое служение… Я не могу допустить, чтобы повторились события четырехсотлетней давности.

— Вы хотите сказать, что Серое Братство может оказаться новым Синим?

— Я хочу сказать, что Синее Братство могло бы по сей день оставаться частью Церкви, а в Соборе с нами бы заседал еще один старик… или не очень старик, — поправился Абримелех, взглянув на Шедарегана, — в синих одеждах, если бы мой далекий предшественник был бы внимательнее и с должным рвением относился к своим священным обязанностям.

— Помнится мне, именно серые братья тогда во многом определили ход событий, — скептически заметил Шедареган.

— Да-да. Серые братья тогда выполнили работу Красных… И отстояли эту гору, — согласился Абримелех. — Но прошло немало времени… Красное Братство, скажу вам без ложной скромности, стало с тех пор совсем другим. Сегодня мы контролируем все в Империи. Все, кроме…

— …Серого Братства, — вставил Шедареган.

— Вот! Ваша прямота, Шедареган! Я же говорю: вы мне нравитесь. — Снова зажеманничал Абримелех.

Шедареган с сомнением посмотрел на Абримелеха.

— Нет-нет! Что вы! Не в том смысле! — Абримелех выставил вперед ладони и сделал перед собой несколько изящных и быстрых движений. — Я вовсе не претендую на то, чтобы указывать вам, или другим первым архипатритам, что делать! Мне лишь важно быть уверенным в том, что в Братствах не зреет