ожидания. К моему изумлению, у меня это получается. Наверное с перепугу. Нет, я слышал что Древние, да и многие полукровки могут иногда покидать тело без того, чтобы умереть. Антарианиус хвастался, что может покидать тело в течение нескольких часов без каких либо последствий, когда хочет собрать информацию без свидетелей или не желает, чтобы его видели. Но я никогда не делал ничего подобного сам. Однако, у меня нет выбора. Когда Ольга оперировала Ррарх, я сбежал вместе с Сэмом и не мешал ей и Иссину делать свою работу. У меня не было никакого интереса наблюдать, как Ольга оперировала Ррарх. И у меня нет никакого желания, смотреть как она будет оперировать меня. В любом случае, я не думаю, что могу умереть сейчас. Ольга же биотелекинетик. Антарианиус меня спас, и я хочу знать — почему.
Наблюдать за моей пилотгруппой, когда они не могут меня видеть странно. Я вдруг понимаю, что нашёл себе ещё одну стигму, к тем, что мне уже известны. Антарианиус может хвастаться что он почти Древний, а для меня это ещё один стресс-фактор. Почему я считаю, что это не нормальное состояние для человека? Наверное потому, что у меня длинный список таких вот отклонений. Часть из которых, причем небольшая часть достаточно хорошо описанна в моей медицинской карте. Это с того времени, когда я был подопытным кроликом медикологов, но чего мне стоили их «исследования», в моей медицинской карте конечно нет. «Узаконенные пытки» — наиболее точное определение. Так продолжалось до той поры пока я не понял, что послушным быть не надо, а стигма ”нестабильный телекинетик” освобождает от последствий меня… но не медикологов. Как только медицинский персонал уяснил, что «послушным» я уже не буду и сколько им будет стоить дальнейшее исследование «подопытного кролика» — от меня отстали. Плюсы и минусы быть на половину Древним…
Давид сидит на стуле и в упор смотрит невидящим взглядом на Иссина. Иссин расправляет крылья. Я вижу, что он в ярости. И напуган. Это на Рессате Иссин — основная программа РРЦ. А на Астре-2 он — никто. Но Иссин действительно очень сильно эмоционально ко мне привязан. Сэм стоит рядом с дверью в операционную, впечатав обе ладони в дверь, словно он собирался вломиться в операционную следом за мной, но ему не хватило на это сил. Он бледен и его глаза блестят от сдерживаемых слёз. Стар… Раи Стар встаёт и выходит в коридор, ни Давид, ни Сэм не обращают на это не малейшего внимания. Кажется, даже не замечают, что он ушёл. Некоторое время Стар стоит, прислонившись к стене, его мысли — просто чёрное отчаяние. Оказывается, боль того кто тебе дорог воспринимается значительно сильнее, чем собственная. Я не знал, что Стар умеет плакать, но вижу подозрительный блеск в его серых глазах. А еще я понимаю, что у него болит сердце. И что он не хочет, чтобы это заметили Сэм и Давид. Вопросов не хочет.
Тёмная худощавая фигура, закутанная в длинный до пят плащ неожиданно для меня появляется в двух шагах от Раи Стара. Тень, которая не старше меня.
— Антарианиус, — говорю я тени. Ледяной воздух подтверждает, что Антарианиус телепортировался всего несколко секунд назад.
— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я его. Антарианиус — мой единственный друг среди Древних. Если кого-то из Древних вообще можно назвать другом. Я вырос на Земле, и в Солнечной Системе, среди людей. И пытался быть человеком, насколько это вообще возможно. Не всегда получалось, правда, но попытки были оценены. Правда, в основном, такими же отверженными, как я сам, но это уже частности. Антарианиус принадлежит Древним. Без каких либо сомнений. Вырос среди Древних, и думает, как Итиус. Но Антарианиус всё равно мой друг. Хотя он может быть таким же равнодушным, как Итиус.
— Привет, Лан, — говорит мне Антарианиус. Он выглядит уставшим. И почти так же бледен, как и Сэм.
— Я хотел быть уверенным, что ты выжил. А сейчас вижу, что зря беспокоился. Ты же научился перемещать сознание вне тела. Значит, ты опять меня опережаешь. Это было единственное, что ты не осмеливался делать.
Я слышу, как Раи Стар называет Антарианиуса по имени. Он не может видеть меня, но Антарианиуса наверное увидел.
— А ведь у него сердце болит, — отстранённо говорит Антариус и смотрит на меня, словно ждёт чего-то.
— Помоги ему, пожалуйста. Если Раи обследуют на Астре-2, то оставят без допуска, — выдыхаю я.
— Ты бы лучше о своём допуске беспокоился. Почему я должен помогать этому типу? Проблемы людей меня не касаются, — отвечает мне Антарианиус.
— Потому, что ты меня тоже сможешь попросить об услуге, — обречённо говорю я ему. Антарианиус всегда просчитывает все плюсы и минусы. В отличие от меня.
— Ладно, помогу. Но позже, — безразлично отвечает мне Антарианиус.
Некоторое время он равнодушно смотрит на Сэма через стеклянные двери, затем произносит задумчиво:” Ты знаешь, один из твоих знакомых пилотов из людей попытался остановить нас, когда он понял, что Итиус тебя сбил. Он попытался отомстить за тебя. Он хотел пойти на таран, уничтожить корабль Итиуса,
— Здорово! Ты значит обо мне беспокоился, после того, как вместе с Итиусом сбил меня полчаса назад. А теперь пвтаешься пойти по его стопам и
