1
Проект "Искусственный эндометрий" продолжал функционировать несмотря на многочисленные нападки в прессе и стойкое нежелание правительства Новой Атлантиды давать ему развитие. Афина Тьюри повела своё детище обходным путем. Она перевела свою экспериментальную клинику в статус коммерческой организации и продолжила заниматься выведением детей для частных клиентов на возмездной основе.
Поскольку стоимость "производства" одного ребенка на "фабрике" у Афины Тьюри была значительно ниже стоимости услуг любой суррогатной матери, желающих находилось достаточно. Уставшие от очередей за государственными квотами на материнство небогатые работающие женщины или имеющие проблемы со здоровьем, пожилые семьи, получившие от государства отказ в предоставлении квоты, с азартом хватались за шанс взять на руки здорового ребенка, пусть и из чрева коровы.
Афина Тьюри принимала всех. В её подземных лабораториях непрерывно велись исследования, позволяющие творить чудеса обыкновенными человеческими руками. Счастливыми папой и мамой, гордо несущими беспокойный сверток с генетически родным младенцем, могли уйти из её клиники и девяностолетние старик со старухой. Наука сделала реальностью библейскую легенду о Сарре, жене Авраама. Афина Тьюри разработала и внедрила технологию получения гамет из незрелых кровяных клеток. Без рассуждений о пользе, вреде, морали она давала детей всем, кто осмеливался просить их.
И делала она это не ради денег, скорее – из слепой фанатичной любви к своему странному делу… Она считала, что дети должны рождаться, если их ждут.
Афину любили и ненавидели, боготворили и проклинали. О ней и её "боговой кухне" в Новой Атлантиде говорили больше, чем о политиках и шоудивах.
– Я завидую тебе, – говорила ей закадычная подруга и компаньонка Аманда Крис, – у тебя всё есть, деньги, успех, твоё имя останется в истории… Почему ты всё никак не можешь успокоиться? Ты рискуешь своей жизнью, помогая всем этим людям, ходишь с охраной, в этой стране полно людей, жаждущих твоей крови… Почему бы тебе не собрать чемоданы, взять за роскошные кудри кого-то из твоих любовников и не мотануть куда-нибудь на райские острова?
– Ты права, тысячу раз права, Ами, – отвечала Афина со смиренной улыбкой на крупных, как королевские креветки, и всё ещё упругих губах, – но мы, ученые, совершенно не такой народ, чтобы уходить на покой, мы готовы бежать за беспрерывно удаляющимся от нас паровозом истины до тех пор, пока смерть не вышибет из нас дыхание. Я ещё не решила главную задачу всей своей жизни, Ами. Я не разгадала тайну красоты… Геном человека расшифрован, мы знаем, как кодируются все белки, все эти бесчисленные белки, которые определяют цвет и структуру волос, тип кожи, формы губ, носа, бровей, узор глазных радужек… Я хочу уметь писать код человека по известному описанию. Я мечтаю научиться создавать совершенно прекрасных людей, обладающих заранее заданными параметрами. Красота – самая завораживающая тайна природы. И я хочу украсть у Случайности право распоряжаться ею. …В молодости я ставила несколько экспериментов на детях Норда, я прививала им определенные гены и наблюдала потом за развитием соответствующих признаков, тогда это было возможно, гаметы были неизвестно чьи, мы не знали, что получится из проекта, выживет ли потомство вообще, и в нравственном смысле я чувствовала себя свободно… Ты помнишь Малколма, юношу со светящейся кожей? Я ведь добилась этого… Я внедрила в его геном модифицированный ген светляка. И он выжил. И повзрослел. Понимаешь, Аманда? Я победила Природу. Пусть я отыграла у неё пока только пешку, но ведь это начало…
– При всей моей любви к тебе, Афина. Ты сумасшедшая фанатка. Малколм стал шлюханом. Может, без этого твоего гена он жил бы как нормальные люди. А так девки на него кидались, как голодные псы на единственный шмат сала.
– Спор этики и генетики вечен, не нагнетай. Я просто призналась тебе, что целью всей моей жизни была Красота… Я ведь и "Пролифик" изобрела, наверное, только потому, что с детства боялась старух. Лет в пять я в первый раз подумала, что готова умереть хоть сейчас, лишь бы никогда не стать такой…
Аманда Крис внимательно смотрела на свою великую подругу, пытаясь представить её пятилетней девочкой. Беззаботной, наивной. Ещё не подозревающий о своём огромном, как небо над головой, будущем. Ещё не задумывающейся о неизрасходованном, непочатом запасе примордиарных фолликулов у себя в животе… Спокойно играющей со своими игрушками…"Вот было бы интересно, правда, немного жутко, – думала Аманда, – иметь такой дар, чтобы знать ещё в самом начале пути, в детстве, кому уготован жребий вращать своими руками колесо Истории… Дар, чтобы видеть прозрачные нимбы над головами грядущих гениев или нечто вроде этого… Как выглядит Большая Судьба в зачатке?"
2
