— Саша, ты остаешься с демонстрантами, а я — к Самойленко.
Махнул Гарбузу, Алимову и Алексею Крылову: «За мной», потащил Соню за руку к тротуару. Подошедшим товарищам объяснил:
— Ну какая мы, скажите, милиция, если у нас даже нет мандата? — И решительно скомандовал: — Пошли!
Через несколько минут они подходили к зданию, у подъезда которого стоял солдат с винтовкой. Над головой у солдата косо висела наспех изготовленная вывеска: «Гражданский комендант города Минска». Михайлов поправил на голове фуражку и повторил:
— Пошли!
Часовой порывался что-то сказать, но его явно смущал вид Михайлова — офицер, хоть и без погон, чего доброго, еще морду набьет. Все же вытянулся в стойке «смирно» и пролепетал:
— Ваши документы, господа-товарищи!
— Я — начальник Минской милиции, а эти люди со мной!
Солдат промолчал. Поднялись на второй этаж и оказались у обитой кожей двери. Михайлов потянул ее на себя — открыта. Они оказались в просторной комнате. На письменном столе стояла пишущая машинка. Во второй комнате, поменьше, за огромным письменным столом сидел пожилой, с усталым видом человек. Михайлов громко сказал:
— Здравствуйте, господин Самойленко. Моя фамилия Михайлов. По решению Совета рабочих депутатов я назначен начальником городской милиции. Прошу вас как гражданского коменданта выдать мне соответствующий мандат.
Самойленко сделал вид, что не узнает Михайлова.
— Простите, но вы во внеурочное время... И потом, мы даже не обсуждали этого вопроса... — Он был явно растерян и лихорадочно искал выход. — Мы даже не знаем, кого вооружать...
Михайлов энергично махнул рукой:
— Не волнуйтесь, господин Самойленко. Я уже стою во главе вооруженных отрядов рабочих и солдат, так что сумею определить, кому передать оружие, изъятое у полиции. Мы пришли к вам только потому, что нам вместе предстоит работать, и хотелось бы, чтобы гражданский комендант понимал ситуацию правильно. Если вы не хотите выдать мне мандат за своей подписью, я получу его от революционного народа.
— Нет-нет, — поспешно возразил Самойленко, — я все понимаю. — И вдруг он ухватился за спасительную, как ему показалось, мысль. — Только мандат я вам выдам завтра. Сегодня нет даже машинистки...
Михайлов выбил козырь у него из рук:
— Не беспокойтесь, машинистку мы привели с собой. — Он показал рукой на Соню. — Ручаюсь, самая лучшая во всей губернии машинистка. Извольте диктовать, господин комендант.
Самойленко, вконец подавленный, растерянно кивнул и, взяв со стола какую-то толстую тетрадь, молча направился в приемную. Михайлов легонько подтолкнул Соню:
— Действуй!
Соня решительно пошла вслед за Самойленко, по-хозяйски расположилась за столом, четким движением заправила в машинку чистый лист:
— Я готова, господин комендант.
— Пишите. — Самойленко заглянул в свою тетрадь: — Приказ гражданского коменданта города Минска номер двадцать пять. — Пока Соня печатала этот текст, он положил тетрадь на край стола и сделал в ней какую-то запись. — Итак: о назначении... — опять сделал паузу, очевидно, раздумывая, как назвать Михайлова — господином или товарищем, и, найдя компромиссное решение, продолжил: — Михайлова начальником милиции. Написали?
— Да.
— Проставьте дату — 4 марта тысяча девятьсот семнадцатого года.
— Готово.
— Далее: служащий Всероссийского земского союза... — Самойленко посмотрел на Михайлова. — Простите, ваше имя-отчество?
— Михаил Александрович, — подсказал Михайлов, а сам подумал: «Ишь, черт, притворяется, а ведь отлично знает, совсем недавно величал меня по всей форме».
— ...Михаил Александрович Михайлов назначен мною с сего числа временным начальником милиции Всероссийского земского союза по охране порядка в городе. Прошу всех городских чинов полиции выдать Михайлову по описи имеющееся в их распоряжении оружие. — Самойленко выждал, пока Соня допишет текст. — Подпись: гражданский комендант города Минска Б. Самойленко.
Соня отбила последние слова, достала лист и положила его перед Самойленко. Тот придирчиво прочитал текст и удивленно поднял брови:
— Вы в самом деле профессионально печатаете. — Обмакнул перо в чернильницу, стоявшую на столе, и размашисто расписался.
Он уже несколько успокоился, даже, чувствуя, что переживает ответственный момент, приободрился и уже более уверенно сказал:
— А теперь возьмите, пожалуйста, вот в этом крайнем ящике чистый бланк. Будем печатать мандат.
Продиктовав текст, Самойленко скрепил свою подпись печатью и протянул документ Михайлову:
