Вообще свадьбы как таковые устраивались редко. По сути, весь смысл церемонии сводился к тому, что в специальном отделе при Сенате во всеобщей базе данных населения изменяли статус пары с «холост/незамужем» на «женат/замужем». Ну и, соответственно, с указанием супруга/супруги. Это занимало от силы минут десять. Единственное, подавать заявку на смену статуса надо было заранее. А так, даже присутствовать потом не считалось обязательным. Если заявку подали и к указанному сроку не отменили, то статусы присваивали автоматически.
И большинство населения вообще не заморачивалось свадьбами. Подобные празднования считались пережитком прошлого: вполне милым, но совсем необязательным. Конечно, были и те, кто устраивал пышные торжества. Но таких пар с каждым годом становилось все меньше и меньше.
Еще на Листерии во время учебы мне нужны было сделать доклад на эту тему, потому я так подробно все и знала. И сама я, если совсем уж честно, мечтала о свадьбе. Уж слишком пресным и бесчувственным мне казалось просто сменить статус в базе данных. Но все эти мечты витали еще до встречи с Риком, когда я еще наивно верила, что однажды непременно встречу идеального мужчину, который будет любить меня больше жизни. Теперь все это казалось мне безмерно глупым. И даже как-то обидным, что мои радужные представления о мире были чересчур далеки от действительности.
Но как бы то ни было, получается, официально мужем и женой мы с Риком стали еще утром. Мне даже оповещение на контактор пришло о смене статуса. До меня только сейчас дошло, что раз Рик ничего не отменял, а я бы наивно и дальше верила в обратное, мы бы с ним все равно так же бы оказались женаты. И без всякого договора насчет Листерии. Но это, конечно же, было бы мое упущение. Так что даже хорошо, что все сложилось так, как сложилось.
А теперь, раз официальная часть прошла без нас и осталась позади, предстояла часть праздничная. И я понятия не имела, что именно меня там ждет. Все-таки жители разных планет хотя и являлись изначально выходцами с одной, но все равно постепенно обрастали своими обычаями и традициями. Это же касалось и свадеб. Я слышала, конечно, что у танойцев есть особая церемония, но подробностей не знала. Оставалось лишь мучиться любопытством.
Начало церемонии уже пробило меня на истеричный смех. Мы с родителями приехали в лес. Под ногами стелился темно-зеленый мох, вокруг в молчаливом величии высились исполинские деревья — выглядело умиротворяюще и даже волшебно. Особенно учитывая, что на той же Листерии настоящих природных лесов не было, и я в таком оказалась впервые. Меня позабавило совсем другое.
— Ненавижу танойские обычаи, — процедила сквозь зубы мама и двинула по мху вглубь леса.
— Чем они тебе не нравятся, — папа семенил куда бодрее, — вполне себе милые обычаи. Вон какая красота вокруг.
— Да ты хоть представляешь, сколько стоят мои туфли?!
— Не представляю. К собственному счастью. Иначе, боюсь, не смог бы спокойно спать.
— Нет, я такими темпами в этом буреломе точно каблук сломаю! — продолжала возмущаться мама. — Хлоя, не отставай! И аккуратней с платьем, не запачкай подол! И чего это ты хихикаешь?
— Ничего, — я старательно сдерживала смех. — Просто настроение хорошее. Все-таки праздничный день… Только один вопрос: а мы вообще что здесь делаем?
— Как это что? — буркнула мама. — Замуж тебя выдаем. И угробляем мои любимые туфли! — тут же чуть не взвыла она, неловко оступившись. — Нет! Я так не могу! Все, хватит! Хлоя, дальше пойдешь одна!
— Так куда тут идти-то? — я даже растерялась.
— Прямо, — папа махнул рукой в неопределенном направлении. — Ну теоретически. А мы, наверное, и вправду пойдем. Увидимся уже на праздновании.
И родители подло меня кинули. Едва их аэрокар скрылся за деревьями, я тоскливо вздохнула и огляделась по сторонам. Интересно, если я здесь заблужусь, это будет считаться нарушением нашего с Риком договора? Да и где сам Рик, в конце-то концов?
Но ничего другого все равно не оставалось делать, я неспешно пошла вперед. Мягкий мох немного пружинил под ногами, вокруг царили тишина и умиротворение. Я даже поймала себя на том, что неосознанно улыбаюсь.
Между тем, становилось все темнее. И приближался вечер, и деревья располагались все гуще, закрывая кронами небо. Мне уже начало казаться, что я все-таки заблудилось, когда вдруг впереди забрезжил неясный огонек. Я ускорила шаг.
Лес впереди немного расступился, открывая небольшую поляну. Я даже на месте замерла от изумления. В навале внушительных камней зиял чернотой вход неведомо куда. Вероятно, там внутри располагалась пещера. А перед ним, буквально на границе вечернего света и непроглядной тьмы подземелья на земле сидела старуха. Сморщенная, угрюмая, в темных просторных одеждах, она вызывала безотчетный страх и своим видом, и пронзительным пытливым взглядом. Огонек в ее руках слабо подрагивал, словно силясь вырваться из крючковатых пальцев. Что-то я уже начала подумывать, что не так-то уж мама и не права была по поводу танойских обычаев…
Старуха встала и скомандовала скрипучим голосом:
— Подойди.
