– Вы ведь не верите, что ваш умерший матрос устроил все это? – спросила я.
Де Жерон сдвинул плечами и, наконец, убрал руку от сияющего шара.
– А почему нет? – сказал он серьезно, но в глазах успела заметить лукавые искры. – Или вы не верите, что он мог сбежать из лап морского бога?
– Это невыносимо, – проговорила я, закатывая глаза.
В эту же секунду порыв ветра закрутил мне волосы вихрем и бросил на лицо. Я принялась отплевываться и откидывать их назад, а когда закончила, увидела, как потемнело лицо виконта. Он снова смотрит мне за спину и хмурит брови.
– Что еще не так? – спросила я.
Из-за спины с носа корабля донесся крик матроса:
– Капитан! Буря!
Я резко обернулась и выглянула за борт.
Звездное небо исчезло, вместо него в нашу сторону ползет сплошная чернота, в которой время от времени вспыхивают яркие полосы. А когда до нас докатился первый раскат, де Жерон проговорил прямо над ухом:
– Так что же? Корабль плавает или ходит?
Прежде, чем успела ответить, виконт быстро обошел меня и почти бегом направился к капитану Сэму. Тот уже поднялся к штурвалу и громко раздает указания, размахивая руками, как мельница, а с палубы до носятся короткие ответы матросов.
– Свистать всех наверх! Задраить люки!
– Есть!
– Проверить насосы! Крепить тузик!
– Есть!
– Убрать паруса! Заглушку в клюз!
– Есть!..
Он кричал еще какие-то слова, значения которых так остались для меня загадкой, но когда приблизилась, услышала, как виконт спрашивает капитана:
– Обойти не получится?
Тот покачал головой и ответил:
– Нет. Посмотрите туда.
Когда капитан Сэм ткнул назад, мы с де Жероном одновременно глянули на черный горизонт, который время от времени вспыхивает бледными разрядами, как колба в алхимической комнате. И если несколько минут назад эти всполохи были, как маленькие искры, то сейчас напоминают сытых червей.
Капитан проговорил:
– Шторм идет быстро. Придется прорываться.
Его лицо потемнело, черты стали жесткими, а сам он резко перестал казаться благодушным добряком и превратился в бывалого морского волка, который повидал немало штормов.
Виконт тоже помрачнел. Он бросил на меня короткий взгляд и сказал голосом, от которого по спине пробежали мурашки:
– Леди Элизабет, вам лучше укрыться в каюте.
– Неужели все так страшно? – спросила я, глядя, как лицо капитана темнеет еще сильнее.
Брови де Жерона сдвинулись, он открыл рот, намереваясь сказать что-то резкое, но потом, словно передумал и произнес:
– Капитан Сэм старый моряк. Он справится. Но надо быть готовым к худшему. Идите. И ради вашей же безопасности, закройте все двери, люки и не выходите на палубу.
С этими словами он развернулся и побежал вниз к простым матросам затягивать лебедки и канаты.
Некоторое время я стояла на палубе и с трепетом наблюдала, как, повинуясь приказам капитана, команда снует по палубе, таскает бочки, вяжет узлы, крепит крюки.
Де Жерон, словно простой юнга, бегает с ними. Когда увидела, как он, словно кот, вскарабкался на мачту, охнула, а виконт ухватился за какой-то канат и соскользнул на палубу.
Тем временем поднялся ветерок. Сперва просто свежий, но спустя буквально несколько минут порывы стали резче и холоднее, а еще через минут десять в кожу стали впиваться ледяные иглы. Звезды исчезли, чернота поглотила небо, а волны превратились в спины гигантских рыб, которые тревожно качают корабль, и мне пришлось ухватиться за борт, чтобы не свалиться под ноги матросам.
Те, словно не замечают, что палуба меняет наклон, бегают, таская крюки, и бросают друг другу короткие фразы на морском языке.
– Леди Элизабет! – прокричал виконт из-за спины.
