еще быстрее… съел.
Испугавшись, что мне сейчас ничего не достанется, последних двух рыбин подхватила со скоростью молнии. Он поднял лицо и посмотрел на меня так хмуро, что показалось, вот-вот зарычит.
Я сглотнула и робко притронулась к рыбе под все тем же хищным взглядом.
– А вы не слишком галантны за столом, – проговорила я.
Взгляд виконта пару мгновений был невидящим, но когда дракончик сорвал с его вилки кусок рыбы, вздрогнул и проговорил:
– В самом деле?
– Когда Бенара звала нас обедать, – произнесла я, – на стол ставилась посуда из серебра, а рядом с тарелками лежали несколько приборов для разных блюд. А вы, смотрю, пользуетесь только одной вилкой. Причем та, которой едите рыбу, вовсе не для рыбы.
Виконт опустил взгляд на пальцы, в которых сжимает трезубую вилку и ненадолго задумался, когда вновь поднял голову, взгляд стал еще холодней.
– Вы считаете, что в морском путешествии важно, какой вилкой есть рыбу?
– Но вы ведь в присутствии леди, – отозвалась я, накалывая на вилку кусок. – Могли бы проявить вежливость.
– Я проявляю достаточно вежливости, – проговорил виконт и откинулся на спинку стула, – спасая вашу жизнь и невинность.
Дыхание перехватило, а перед глазами потемнело от гнева и незаслуженной обиды.
– Да вы! – начала я, когда виконт невозмутимо отодвинул от себя пустую тарелку и придвинул блюдо с маленькими пирожными.
Все с тем же заинтересованным видом он подхватил прямо пальцами сразу два пирожных и одно за другим, закинул их в рот.
Я так оскорбилась, что скомкала салфетку на коленях.
– Между прочим, за такое поведение в нашем доме лишали сладкого! – сообщила я виконту.
– За какое? – осведомился виконт. – За спасение этих, ваших, добродетелей?
– За то, что бравируете своими подвигами, как зеленый юнец, который не умеет держать себя в руках, и бахвалится даже самой мелкой победой!
Он смерил меня оценивающим взглядом, а когда он спустился к декольте, у меня запылали уши.
– Для леди вашего сословия странно, – сказал он и снова посмотрел в глаза, – что вы заговорили о юнцах. Выходит, у вас есть опыт в таких делах? А я думал, везу невинную девушку к Черному принцу.
Вилка выпала из рук. Я вскочила, не понимая, что делаю. Прежде, чем успела сообразить, швырнула в него тарелку. На тарелке лежали остатки рыбы, а виконт не успел увернуться, и теперь смотрит на меня бешенными глазами, весь покрытый ошметками.
Лишь спустя минуту, поняла, что натворила, но вины почему-то не ощутила и, вместо извинений, сказала:
– Виконт, вы нахал. Я не желаю слушать оскорбления в свой адрес. Может вы, конечно, доверенное лицо моего будущего мужа, но у вас нет повода сомневаться в моей чести и невинности. А в общении с вами ее приходится защищать слишком часто!
Ноздри виконта раздулись. Не сводя с меня яростного взгляда, он взял салфетку и медленно вытер лицо. Затем сказал:
– Я был бы спокоен, если убедился сам.
– В чем?! – выкрикнула я и затряслась.
Виконт с задумчивым видом вынул из основательно пострадавшей прически рыбную кость и аккуратно положил ее на блюдо. Затем с не менее задумчивым видом окинул взглядом меня.
Колени почему-то подогнулись, а мне показалось, он вот-вот поднимется, и сделает со мной то же самое, что с несчастной рыбой.
Но виконт провел языком по зубам, не разжимая губ, и тихо проговорил:
– Ну, если, как вы выражаетесь, я бравирую своими подвигами, то они хотя бы очевидны. Вы же бравируете категориями эфемерными, посему я и заметил, что хорошо бы знать наверняка. Чтобы не везти Черному принцу подпорченный товар.
Он медленно поднялся, комкая салфетку. То есть мне сначала показалось, что салфетку. Лишь, когда о палубу звякнуло, я опустила взгляд и увидела скрученную в бараний рог вилку. До меня дошло, что он на пределе бешенства. И винить в этом, кроме меня, некого.
Не найдя ничего лучшего, кроме как истошно завизжать, я затопала ногами для устрашения и крикнула:
– Диларион – взять!
Я развернулась и бросилась бежать по палубе, на нос корабля, где рулевой, боцман и капитан… Оттуда раздается песня суровых моряков, которые меня точно защитят.
Пока бежала, за спиной раздавались крики дракончика, который бросился защищать хозяйку от большого и страшного человека. Они смешались с проклятиями и руганью виконта, а мне немного полегчало. Но, когда позади раздались быстрые шаги, а на носу никого не оказалось, кроме попугая боцмана, сердце упало в пятки.
В голове пронеслись жуткие картины, где разъяренный виконт пронзает меня мечом и рубит на кусочки за то, что оказалась недостаточно хороша для Черного принца.
