воспримет ли его величество такой наряд как личное оскорбление себе и своему двору? И, как назло, никого, кто бы посоветовал, как быть! Из знакомых здесь лишь госпожа де Моро, но едва ли я могу доверять ей… Хотя она, наверняка посоветовала бы что-то яркое и вызывающее… Но ведь что прощается графине, немыслимо для принцессы и правительницы…
С этими словами я выбрала и надела лиф, панталоны и корсет. Белье кремовое, с черным кружевом, корсет черный с бежевой каймой. Чулки тоже выбрала бежевые, самые тонкие, с тоской представив, как жарко за окном, но не решилась пропустить эту деталь туалета.
Наконец, остановила выбор на черном платье из шелка и атласа, с щедро расшитым сапфирами скромным вырезом, с чуть приподнятой верхней юбкой, короткой спереди и длинной сзади. Нижняя юбка расшита по краю несколькими рядами черного жемчуга. Черными мерцающими жемчужинами расшиты и рукава – прозрачные, до локтя, чуть расклешенные и отделанные кружевом с серебряной нитью. Серебряной нитью вышит лиф и кайма по краю верхней юбки.
Приложив к себе платье у зеркала, я поняла, что нашла то, что искала – наряд выглядит скромно и роскошно одновременно.
Над выбором украшений думала дольше. Наконец, решив, что на балу во дворце без них нельзя, выбрала ожерелье из черного жемчуга с крупным камнем-кулоном в форме слезы. Бриллиант редкого оттенка карбонадо, по словам Бенары, принадлежал еще моей прапрабабке, которой преподнес его посол из некой далекой и жаркой страны в знак своей вечной любви и преданности. Серьги выбрала те, что с крупными сапфирами в окружении черных бриллиантов, перстни – с топазом, изумрудом и черным жемчугом, оправа выполнена в стиле остальных украшений.
Подумав, уложила волосы в низкий узел и прикрыла голову черной прозрачной вуалью. То, что в Пустоши было досадной повинностью, здесь, в новом и враждебном мире показалось чуть ли не защитой.
– Кроме того, я принцесса Черной Пустоши, – сказала я вслух. – И должна выглядеть, как принцесса Черной Пустоши.
Отложив вуаль, сначала надела платье и, потянув его за завязки, закрепила на груди и талии. Затем приколола к волосам вуаль и убрала выбившийся из прически локон.
Когда пришла мистрис Дежу, чтобы помочь одеться, всплеснула руками и забормотала, что никогда еще Черная Пустошь не знала такой красивой принцессы.
– Ты всех их там затмишь, мой цыпленочек, всех! – причитала она, помогая разгладить складки на платье, подобрать и приколоть шлейф к поясу и накидывала на плечи почти невесомый плащ темно-синего цвета. – Даром, что в черном. Да с твоей красотой хоть в мешке из-под муки ходи, а все же будешь всех краше.
Я выразила сомнение по поводу мешка из-под муки, и женщина захихикала, довольная моим настроем.
– Не стоит ли прикрыть вырез в декольте шейным платком? – обеспокоенно спросила я экономку.
Та посмотрела на меня, словно не понимает, где в столь скромном и закрытом платье я нашла декольте, а затем хлопнула себя по лбу.
– Ну конечно, милая, ты же только из Пустоши, а там, хорошо еще, что не в балахонах ходят. В древности, говорят, у них женщины по глаза замотанные ходили… Но здесь не Пустошь, и твое платье, готова побиться об заклад, будет самым скромным и закрытым на балу. Декольте… Как бы тебе сказать… Декольте – это то, что ты у леди де Моро видела. Во дворце еще и почище будет, а тебе здесь шейный платок… ну куда? Разве вокруг шеи повязать…
Я рассмеялась, а мистрис Дежу сказала, что виконт уже ждет внизу.
Когда я спускалась по лестнице, заметила, что виконт, который не видит меня, делает какие-то немыслимые движения. Не сразу до меня дошло, что он репетирует поклон, и даже как будто, танцевальные па.
– Дагрей, – тихо позвала я, замерев на середине лестницы.
Виконт де Жерон обернулся и замер на несколько мгновений, словно увидел призрака.
– Вам стоило надеть шейный платок, – сказал он, наконец, и отвел взгляд.
– Мне намотать его на голову? – чувствуя, как начинаю злиться, уточнила я.
– Не знаю, леди, вам виднее, – ответил виконт. – Но вы слишком восхитительны.
Глава 15
К дворцу решено было отправиться на собственном плоту. Заново покрашенный специальной магической краской, которой не страшна вода, с отделанным тяжелым бархатом и атласом шатром, плот выглядел не хуже королевского экипажа.
Какое-то время я не решалась спуститься к воде, сверху разглядывая темно-бордовую ткань с золотой нитью и черной вышивкой. Угольные колышки опоры – сдержанная роскошь красноречиво говорят о вкусе мужа. Даже показалось, что слышу, как Карл отдает распоряжение по поводу водного средства передвижения, или же его слова передает мастерам некто поверенный:
