а уж я попытаю, возьму песок – что из того будет?»
Говорит он хозяину:
– Я, батюшка, выбираю себе мешок с мелким песочком.
– Ну, свет, твоя добрая воля – бери, коли серебром брезгуешь.
Мартынка взвалил мешок на спину и пошёл искать другого места. Шёл-шёл и забрёл в тёмный, дремучий лес. Среди леса поляна, на поляне огонь горит, в огне девица сидит, да такая красавица, что ни вздумать, ни взгадать, только в сказке сказать.
Говорит красная девица:
– Мартын Вдовин Сын! Если хочешь добыть себе счастья, избавь меня – засыпь пламя песком, за который ты три года служил.
«И впрямь, – подумал Мартынка, – чем таскать с собою этакую тяжесть, лучше человеку пособить. Невелико богатство – песок, этого добра везде много!»
Снял мешок, развязал и давай сыпать. Огонь тотчас погас.
Красная девица ударилась оземь, обернулась змеёю, вскочила доброму молодцу на грудь и обвилась кольцом вокруг его шеи.
Мартынка испугался.
– Не бойся! – провещала ему змея. – Иди теперь за тридевять земель, в тридесятое государство, в подземельное царство, там мой батюшка царствует. Как придёшь к нему на двор, будет он давать тебе много злата, и серебра, и самоцветных каменьев, ты ничего не бери, а проси у него с мизинного перста колечко. То кольцо непростое: если перекинуть его с руки на руку – тотчас двенадцать молодцев явятся и, что им ни будет приказано, всё за единую ночь сделают.
Отправился добрый молодец в путь-дорогу.
Близко ли, далеко ли, долго ли, коротко ли, но подходит к тридесятому царству и видит огромный камень. Тут соскочила с его шеи змея, ударилась о сырую землю и сделалась по-прежнему красною девицею.
– Ступай за мною! – говорит красная девица и повела его под тот камень. Долго шли они подземным ходом, вдруг забрезжил свет – всё светлее да светлее, и вышли они на широкое поле, под ясное небо. На том поле великолепный дворец выстроен, а во дворце живёт отец красной девицы, царь той подземельной стороны.
Входят путники в палаты белокаменные, встречает их царь ласково.
– Здравствуй, дочь моя милая, где ты столько лет скрывалась?
– Свет ты мой батюшка, я бы совсем пропала, если б не этот человек: он меня от злой неминучей смерти освободил и в родные места привёл.
– Спасибо тебе, добрый молодец! – говорит царь. – За твою добродетель наградить тебя надо. Бери себе и злата, и серебра, и каменьев самоцветных, сколько твоей душе хочется.
Отвечает ему Мартын Вдовин Сын:
– Ваше царское величество! Не требуется мне ни злата, ни серебра, ни каменьев самоцветных: коли хочешь жаловать, дай мне колечко со своей царской руки – с мизинного перста. Я человек холостой; стану на колечко почаще посматривать, стану про невесту раздумывать, тем свою скуку разгонять.
Царь тотчас снял кольцо и отдал Мартыну.
– Владей на здоровье, да смотри: никому про кольцо не сказывай, не то сам себя в большую беду втянешь!
Мартын Вдовин Сын поблагодарил царя, взял кольцо да малую толику денег на дорогу и пустился обратно тем же путём, каким прежде шёл. Близко ли, далеко ли, долго ли, коротко ли, но воротился он на родину, разыскал мать, и стали они вместе жить-поживать без всякой нужды и печали. Захотелось Мартынке жениться, пристал он к матери, посылает её свахою:
– Ступай к самому королю, высватай за меня прекрасную королевну.
– Эх, сынок, – отвечает старуха, – рубил бы ты дерево по себе – лучше бы вышло. А то вишь, что выдумал! Ну зачем я к королю пойду? Знамое дело, он осердится: и меня, и тебя велит казни предать.
– Ничего, матушка! Небось, коли я посылаю, значит, смело иди. Какой будет ответ от короля, про то мне скажи. А без ответу и домой не ворочайся.
Собралась старуха и поплелась в королевский дворец. Пришла на двор и прямо на парадную лестницу – так и прёт безо всякого докладу.
Ухватили её часовые:
– Стой, старая ведьма! Куда тебя черти несут? Здесь даже генералы не смеют ходить без докладу…
– Ах вы такие-сякие, – закричала старуха, – я пришла к королю с добрым делом, хочу высватать его дочь королевну за моего сынка, а вы хватаете меня за полы.
Такой шум подняла, что и господи упаси! Король услыхал крики, глянул в окно и велел допустить к себе старушку. Вот вошла она в государскую комнату, помолилась на иконы и поклонилась королю.
– Что скажешь, старушка? – спросил король.
