должности.
– Скажите, госпожа, – спросила эта осмелевшая нахалка, – нам будет больно в то время, когда мы будем с вами медитировать? Когда мы медитировали с жрецами, нам было больно, очень больно.
– Нет, – ответила Элизабет Волконски, – больно вам не будет. Быть может, вы увидите и почувствуете некоторые необычные вещи, но вам этого не нужно бояться, ведь я все время буду с вами и смогу вас защитить. И ты, Гретхен, тоже не бойся. Если у меня все получится, то вы все станете очень ценными специалистами…
В этот момент к нам подошла фройляйн Анна и села в круг напротив фройляйн Элизабет. Мы взяли друг друга за руки, причем рука светловолосой фройляйн, сидящей справа от меня, была жесткой и крепкой (как и полагается руке воина), а рука сестренки Софии слева от меня – мягкой и нежной. Потом фройляйн Анна сказала закрыть нам глаза и попробовать почувствовать в себе что-то вроде водяного потока, который втекает в правую руку и вытекает из левой. Я и в самом деле почувствовала, будто через меня протекает некая субстанция пожиже воды и погуще воздуха, и от этого все мое тело начало неметь и покрываться пупырышками. Сначала я испугалась, но пожатие руки фройляйн Волконски было очень крепким – и ко мне вернулось спокойствие. Потом голова моя закружилась, и я почувствовала, будто лечу по воздуху…
Княжна Елизавета Волконская, штурм-капитан ВКС Российской Империи.
Это именно Анна Сергеевна навела меня на мысль о том, что бывшие жертвенные овечки тевтонов могут для нас стать большим, чем просто бесполезной обузой и живыми талисманами. Фраза капитана Серегина, констатирующая социальную бесполезность этих девочек за исключением роли жены и матери – «откормить и отдать замуж в хорошие руки», отнюдь не была шуткой. Старший унтер-офицер Кобра также высказала мнение, что хорошие строевые солдаты, в отличие от Гретхен, из них вряд ли получатся. Максимум, что удастся сделать – это приучить их не впадать в ступор при звуках боя и обучить навыкам элементарной самообороны.
Дело в том, что, проверяя уровень мышления «овечек», Анна Сергеевна обнаружила у всей этой пятерки настоящие магические способности, пусть даже на уровне ниже среднего – но зато не полученные от рождения, а искусственно развитые различными умственными тренингами. Объяснялось это, скорее всего, тем, что херр Тойфель предпочитал кушать именно магов, а не обычных неодаренных людей. Чем больше были магические способности у жертвы, тем «вкуснее» она ему казалась – вот его жрецы и разработали искусственную технологию массового получения посредственных магов.
Как объяснил Дима Колдун – большие энергии и сложные заклинания останутся им недоступными, а отсутствие профильного таланта исключает их специализацию и оставляет только нишу магов общей практики. Делать оно смогут практически все то же, что и специалисты, но очень плохо и очень медленно, по причине крайне ограниченного запаса энергии и низкого уровня магического таланта.
С другой стороны, если магические способности можно развить искусственно, то значит, их зачатки присутствуют у каждого человека, если он не дебил и не олигофрен, только развивать их надо с того возраста, когда младенца отрывают от груди. К тому же, если удалось развить общие способности – быть может тогда, каким-то образом (например, тем же путем совместных медитаций) удастся передать и начала специализированных талантов (пусть и не в том объеме, в каком они присутствуют у донора).
В этой области способности Анны Сергеевны были значительно выше, чем у меня, а Учитель Димы Колдуна (через него самого, разумеется) наотрез отказался давать советы, сказав, что в его время ничем подобным даже и не баловались, поэтому он пас, лучше в сторонке посидит на завалинке. Все делать пришлось двум слабым женщинам – правда, если бы нам действительно потребовалась настоящая сила, то мы бы могли обратиться к старшему унтер-офицеру Кобре на предмет поработать магическим аккумулятором, но, по счастью, такой необходимости не возникло. Тут нужна была тонкость, а не сила. Вы уже, наверное, догадывались, какие способности мы хотели попробовать привить бывшим овечкам… Разумеется, мои – чтобы они, если не управлять разными тварями, так хотя бы могли видеть их глазами и слышать их ушами,
Усевшись в круг с шестью девочками, включая Гретхен, мы с Анной Сергеевной сперва немного погоняли по кольцу так называемую «холодную» энергию, постепенно ее «подогревая». Постепенно, по мере того, как этот поток начал отдавать жаром, наши сознания начали отделяться от тел, радостно соединяясь в общий клубок в середине круга. Если сперва девочки немного запирались, ожидая боли, то потом, убедившись в ее отсутствии, они с радостью пошли навстречу нам с Анной, объединяя наши сознания в некий единый разум.
Но в этом едином разуме нам с ней вдвоем было как-то неуютно – уж слишком мы были разные, со своими вкусами, привычками и характерами, и в самом скором времени между нами мог вспыхнуть жестокий и бескомпромиссный спор из-за каких-нибудь пустяков. Нет, нам лучше быть не очень близкими подругами – поняли мы обе, тем более что наш нарождающийся конфликт сбивает с толку шестерку малых душ, крутящихся возле нас, подобно стае встревоженных птиц, ищущих место, куда бы присесть отдохнуть. Мысленно пожав плечами, Анна Сергеевна без каких-либо просьб с моей стороны выскользнула из круга и, продолжая оставаться в трансе, наблюдала за всем происходящим уже извне. Души девочек, сперва испуганными птичками разлетевшиеся в разные стороны, тут же опомнились и доверчиво окружили меня плотной стайкой. И даже Гретхен, обычно такая жесткая и колючая со своим СС-овским воспитанием, тоже была здесь, доверчиво прильнув к моему боку. Мне захотелось обнять этих девочек, проявить к ним нежность и заботу, сделать так, чтобы они никогда больше не знали горя.
Но эмоции эмоциями, а мне нужно было заняться тем делом, ради которого я и затеяла это единение душ. Потянувшись вверх, я нащупала сознание
