Спальня нам досталась угловая, на втором этаже. Удобства были через дверь, но Тим прошел дальше, я отчетливо слышал его шаги на лестнице.
— Что, недомерок, жажда замучила? – голос Марины звучал с кухни.
— Не твоё дело. Слушай, я устал, не лезь ко мне.
Я услышал звон посуды и приоткрыл дверь. Настенный светильник почти не давал света, меня не могло быть видно. Сама кухня являлась проходной и имела еще два выхода, помимо того, где стоял я. Через арку можно было попасть сразу в гостиную, первая дверь вела к спальням на верхнем этаже, еще одна к выходу на задний двор.
— Слушай сюда, умник, — Марина зло выплевывала каждое слово, жестикулируя руками. – Ты никто и звать тебя никак. Тоже мне «Королева вечера» нашлась. Лекс мой, а ты путаешься под ногами. Ещё хоть один выпад с твоей стороны, и я тебе живо глазки-то выцарапаю. Усёк?
— Ты дура? Или это имидж такой? – Тим святым всё-таки не был. – Тебе объяснили и показали, что ждать нечего. Неужели можно себя настолько не уважать?
Я чуть не выскочил из своего укрытия, когда она толкнула Тима, и он сильно приложился о дверь холодильника.
— Тварь! Ничтожество!.. – Марину несло.
На столе стояли бутылка и наполовину пустой бокал. Тим на удивление спокойно выслушивал ругательства в свой адрес. Марина замахнулась, собираясь, видимо, залепить парню пощёчину, но Тим всё так же молчал, лишь перехватил её руку за запястье. Она отмахнулась и вышла через другую дверь.
Я поднялся в спальню.
Прошло минут пятнадцать, когда Тим вернулся и лёг рядом.
— Куда ходил? – я придвинулся ближе.
Ничего не могу с собой поделать, мне нравится засыпать, прижавшись к нему.
— Пить ходил, — он перевернулся на живот, сморщив лицо при движении.
— Сними футболку, — я полез в тумбочку.
— А может спать будем? – он послушно оголился.
— Будем.
Игорь предусмотрительно оставил массажное масло в ящике. Я догадывался, что удар был сильнее, чем показалось и ему теперь больно. Выдавил немного ароматной жидкости на руки и стал разминать плечи, разогревая мышцы, спускаясь к пояснице, постепенно усиливая нажим.
— Ммм, где ты этому научился? – промурлыкал Тим.
— За границей. У меня было достаточно свободного времени, и я от нечего делать сходил на пару уроков массажа.
Он дернулся, когда я надавил на правую лопатку.
— Здесь больнее всего?
— Да… – ответил после некоторого молчания.
Уделив должное внимание этому месту, я накрыл нас одеялом и прижал клубок к себе.
— Тим, вставай, — поцеловал его в основание шеи и спустился поцелуями по позвоночнику.
В мои планы входило уехать до того, как станет известно о моей второй ночной вылазке.
— Ммм… Я умираю, — парень застонал и спрятал голову под подушкой.
— Что? Печенькой вчера отравился? Больше не будешь столько пить, поднимайся, я тебе таблеточку дам.
— А душ?
— Дома, всё дома, пошли. Игорь – ранняя пташка, сейчас скажем «пока» и в путь.
— Я не переживу дороги, — Тим попытался сесть в кровати, но повалился обратно на подушки с протяжным стоном. Я сочувствующе поцеловал его в плечо и хлопнул по попе, поторапливая.
Через двадцать минут мы всё же оделись и добрались до кухни. Тим отчаянно обнимался с холодильником, прижимаясь лбом к прохладной дверце. А потом полез в него за минералкой. Открыл дверь. Закрыл. Повторил. И ещё раз, но медленней.
— Ты это чего?
— Смотрю, куда свет из холодильника убегает, когда дверь закрываешь.
-?! — я растерялся.
— Дверь плохо закрывается, говорю. Провисла что ли…
Я закатил глаза.
