Ифань рискует посмотреть на него. Внутри все будто сгорает от боли и чувства вины. Мужчина не злится на парня, виня себя, что не смог его уберечь и защитить. Он старался не думать о том, что может ждать этого мальчишку, но закрыть глаза на это невозможно.
— Шкет, не плачь…
Вскинув голову, Тао растерянно взглянул на военного.
— Я не собирался плакать. Не волнуйтесь. Уверен, вы из тех альф, кто терпеть не может чужие слёзы, — омега со вздохом опустил ноги, усаживаясь, придвигаясь к стене.
Ву хотел было возразить, опровергнув слова парня, но не стал, вновь приваливаясь к стене и закрывая глаза. Омега же то и дело ёрзал, пытаясь принять хоть какое-то удобное положение, что было трудно сделать на холодном полу с закованными руками. В конце концов, не выдержав, парень вытянул перед собой ноги, приваливаясь к стене, как мужчина.
Их положение и без того было безрадостным, а в таком гнетущем молчании и вовсе царила атмосфера траура. Тао честно старался держаться, сохраняя хотя бы видимое спокойствие, хотя нервы были на пределе. Понимая, что ещё немного и он сорвется вдарившись в панику и истерику, Хуан неуверенно произнес:
— Как думаете, сколько сейчас времени?
Не открывая глаз, мужчина пожал плечами.
— Скорее всего поздний вечер или около полуночи. Нас привезли сюда перед закатом. Хотя пара часов у нас ещё есть. Они предпочитают устраивать расправы на рассвете.
Омега скривился, пытаясь начать разговор, он надеялся хоть немного отвлечься, но командор упрямо напоминал ему о том, что совсем скоро его ожидает. Сглотнув, вновь поёрзав, Тао с обреченным вздохом проговорил:
— Пожалуйста, давайте поговорим? Только о чем-нибудь другом. Просто чтобы отвлечься, а то сидеть в тишине и постоянно думать о грядущем…
Ифань открыл глаза, повернув голову в сторону парня. Видя его затравленный вид, он отстранился от стены, сев лицом к Хуану.
— Хорошо. О чем хочешь поговорить?
Тао ненадолго задумался.
— Эм… расскажите о себе?
Задумка парня мужчине определенно не пришлась по душе, но Тао смотрел на него с такой надеждой, что командор подумал, что с него не убудет рассказать о себе хотя бы в общих чертах.
— У меня посредственная биография. Родители развелись, когда я был ребёнком. Моим воспитанием занималась мать. Поскольку она работала учителем, денег у нас особо не водилось. Поэтому после школы я отправился в армию. Почти через полгода оказался на своей первой войне в средней Азии. Через пару месяцев после прибытия туда наш отряд попал в засаду в лесу. Многие были убиты, а меня контузило из-за разорвавшийся поблизости гранаты, — мужчина грустно усмехнулся, — отчасти мне повезло, так как взрывной волной меня отбросило в росшие поблизости кусты, попутно приложив головой о дерево. Но в итоге, когда остальных ребят добивали, меня не заметили. В госпитале я познакомился с Исином. Тогда у меня было отвратительное состояние и меня хотели отправить домой, прописав инвалидность. Вряд ли двадцатилетний парень без образования, умеющий только худо-бедно воевать мог бы найти нормальную работу, а жить на пособие мне казалось унизительным. Садиться же на шею матери и того подавно. Поэтому я приложил все усилия, чтобы восстановиться и едва ли не с боем отстаивал свое право остаться в рядах армии. Поскольку я был на хорошем счету мне решили дать шанс, но чтобы полностью доказать свою дееспособность мне потребовалось ещё несколько лет. Так упорным и непрестанным трудом я добился своей должности. В общем всё! — резко выдохнув, альфа, желая сменить тему, без интереса произнес, — твой черед, шкет.
Будто не услышав слова мужчины, Тао о чем-то сосредоточенно думал, хмуро сдвинув брови, и вдруг широко распахнул глаза.
— Так из-за этого?! Вот же!
— Ты о чем?
Хуан коснулся пальцем кончика носа.
— Обоняние. Вы не чувствуете запахов из-за травмы?
— Ах, это… — Ифань скривился, — Аносмия* — единственное оставшееся последствие после контузии. Зато я не подвержен безумствам инстинктов, которые не дают спокойно жить остальным.
Насупившись, Тао зло и с обидой смотрел на мужчину.
— Господи! Не могу поверить, что из-за этого я терпел все эти унижения. Конечно, у меня были предположения, но я все же не терял надежды, а тут…
Мужчина недоуменно вскинул брови.
— О чем ты говоришь?
— Ни о чем!
