Нерождённый.
— Спутники — это тоже Путь. Если они таковы, значит, так и должно быть.
Зеникс всё-таки схватил Зихия и уже успел издать торжествующий крик, но сын Урсуса изловчился, выскользнул из железных объятий великана и дёрнул на себя кожаную подпругу под седлом Баса. Седло соскользнуло с лошади, увлекая за собой Зеникса и Зихия. Свалившийся на богатыря юноша заливисто смеялся, поддерживаемый рокочущим трубным смехом Зеникса. Ширел с улыбкой покачал головой, Лейрус же, подъехав к лежащим на земле друзьям, сказал:
— Ничья.
Зеникс и Зихий, посмотрев друг на друга, хором повторили:
— Ничья!
— Хорошо. А теперь, Зеникс, иди лови своего коня.
Грузно поднявшийся с земли великан побежал за Басом, который стоял неподалёку и настороженно втягивал ноздрями воздух. Узнав хозяина, скакун успокоился и Зеникс в считанные минуты переседлал его.
— Всё это, конечно, замечательно, — проговорил, взглянув на солнце, Ширел. — Но нам нужно поспешить — к заходу солнца мы должны быть у ворот Миноры.
Когда солнце спустилось к земле, путники оставили позади светлые леса и увидели перед собой широкое поле, на котором и раскинулась столица королевства Лайтия Минора. Слева выныривала из деревьев и скрывалась из виду за городскими стенами широкая полноводная Ивиса, главная водная дорога не только людских королевств, но и эльфийской Горной Страны, где она и брала своё начало. Город располагался у изогнутой излучины реки, в которой скопилось около сотни разномастных кораблей — от сравнительно мелких рыбацких шхун до весьма внушительных морских торговых судов, прибывших сюда от самого Океана. На самом деле, судов было ещё не много — по мере приближения Весенней Ярмарки их число должно было увеличиться до нескольких тысяч.
Строго говоря, Минора располагалась не у самой реки, а в некотором отдалении, около полутора тысяч шагов от берега Ивисы. На берегу раскинулся Порт, состоящий из трёх-четырёх десятков кварталов портовых построек, складов редких торговых лавок, жилищ грузчиков и моряков, борделей и других строений, присутствующих в любом морском или речном городе. По сути, Порт и был небольшим городом. С Минорой он был соединён узким коридором из высоких каменных стен с вытянутыми худыми башнями. Внутри этого коридора располагалось две выложенные относительно ровными плитами дороги, по одной двигались в Минору, по другой — из неё. Сооружение стен между Портом и городом, осуществлённое прадедом нынешнего короля Эбенора, Эвенгардом Молчаливым, было делом весьма благоразумным: при осадах столицы, которые были не такой уж редкостью, Минора и Порт теперь не могли быть отрезаны друг от друга, что позволяло, при наличии сильного военного речного флота, доставлять в город продовольствие и всё необходимое, и переправлять в безопасное место мирных жителей и беженцев.
Сама Минора располагалась на равнинном участке, заменяя природные укрепления мощными каменными стенами, по которым сверху свободно могли проскакать рядом три всадника. В самом городе имелись два пологих холма, достаточно высоких, чтобы быть заметными издалека. На том, который находился справа для смотрящих на столицу путешественников, располагался укреплённый дворец короля Эбенора; на левом возвышался главный храм Миноры. Большего с такого расстояния Ширел и его спутники рассмотреть не могли.
— Минора, — произнёс Ширел, как показалось, с явным облегчением и в то же время с определённой опаской. — Вперёд.
Всадники скорой рысью двинулись к выкрашенному заходящим солнцем в мягкий нежно-золотистый цвет городу. За городскими стенами народ почти не селился, разве что вдоль дорог, ведущих к трём главным воротам Миноры, выстроились торговые ряды и дешёвые гостиницы для тех, кто не имел достаточно средств, чтобы остановиться в самом городе. Сами дороги к трём ворота были соединены между собой такой же мощённой желтоватым камнем дорогой, что окружала снаружи весь город.
Орлисовые Ворота, увенчанные выполненной в натуральную величину бронзовой фигурой расправившего свои исполинские крылья орлиса, были ещё открыты — главные городские ворота с наступлением ночи закрывались до утра и столица сообщалась с внешним миром только через восемь вспомогательных ворот, у которых после наступления темноты утраивалась стража. Путники проехали мимо почтительно склонившихся перед Ширелом воинов и сразу оказались в Драконьих Кварталах. Когда-то именно здесь располагались все кузницы города, на улицах было жарко от горячих печей и жаровен, от расплавленного металла и сыплющихся прямо на улицу искр. А всё, что было связано с огнём, тогда, в далёкие времена, прямо или опосредованно относили к драконам. Так и назвали этот район — Драконьи Кварталы. Сейчас здесь жили в основном представители знати, не той, придворной, самого высокого полёта, знати, а средние и мелкие землевладельцы, которые, имея свои земли где-то в королевстве, обитали в столице. Двух- и трёхэтажные дома с солидными крышами из червлёной черепицы, с толстыми обитыми медью и железом двери, просторные окна, иногда с витражами, кое-где даже с небольшой каменной оградой. Путники ехали по широким улицам, по обе стороны которых на локоть возвышались дорожки для пеших горожан и даже виднелись отверстия для стока дождевой воды и нечистот в подземные каналы, сбрасывающие своё содержимое глубоко под землю, в Проклятые Пещеры Тартара.
Город встречал ночь во всеоружии — повсюду зажигались факелы в специальных подставках на стенах зданий, загорались высокие чугунные фонари с пропитанными маслом фитилями. Улицы были хорошо освещены, на каждом перекрёстке стояли «пятёрки» городской стражи, готовой вмешаться в любое подозрительное происшествие. Звуков тоже хватало, то с одной, то с другой стороны доносились крики из трактиров, ржание лошадей в конюшнях при гостиницах, просто вопли выходивших навеселе на свежий воздух минорийцев. Зихий широко раскрытыми глазами осматривался и поцокивал языком:
— Да-а-а, у нас в Дроке даже днём в ярмарочные дни куда тише, чем здесь ночью.
Ширел хмыкнул, будто говоря: ну, нашёл что сравнивать, Дрок и Минору.
— Если они даже ночью так галдят, то когда же все здесь спят?
— Днём, Зихий, днём.
— Днём? А дел у них никаких нет? Ну, охота, ремёсла, торговля… не знаю, мало ли дел… В Миноре это всё ночью делается, что ли?
— У вас в Дроке, наверное, нет такой поговорки: «Спит как минориец»?
— Нет.
— Спать как минориец — значит спать днём.
— То есть ночью веселятся, днём отдыхают? Весело живут.
— Жизнь в Миноре — вообще штука интересная, — подытожил Лейрус.
— Так, ночью мы, само собой, во дворец и в королевскую библиотеку не попадём, — сказал Ширел. — Сейчас остановимся в одной гостинице, хозяин которой мой хороший знакомый, а завтра утром отправимся в гости к королю Эбенору.
Гостиница, о которой говорил волшебник, обосновалась в самом центре Драконьих Кварталов, напротив обвитого зелёным крупнолистным вьюном фонтана, и носила интригующее название «Бешеный кабан». Судя по изображению зверя на вывеске над входом (глаза ярко красные, фиолетовая шерсть торчком, пятак весь скрючился, напоминая сморщенную сгнившую фигу, кривые ноги неестественно выгнуты), кабан и вправду был бешеным.
Как только волшебник и его подопечные открыли двери в общую залу гостиницы, которая была наполнена сидевшими за столами постояльцами, раздался ликующий возглас и к вошедшим подлетел, расталкивая всех попадающихся на пути, длинный сухой человек с редкими остатками волос на блестящем черепе, мохнатыми чёрными усами и умными живыми глазами неопределённого цвета.
— Ширел, как я рад тебя видеть, Великий Маг!
Казалось, что человек вот-вот заключит волшебника в объятия, но он сдержался и ограничился таким нейтральным выражением радости, как всплёскивание руками.
— Как идут твои гостиничные дела, Цинитрий?
— По разному, Ширел. Но сейчас, — Цинитрий обвёл глазами забитую залу, занимающую весь первый этаж здания, — жаловаться не буду, ведь приближается Весенняя Ярмарка и клиентов вдоволь.
— Рад за тебя. Мне нужны…
