добавил Николай Карпович, следуя в дом, – вы со мной, господа?
Куча мыслей пронеслась в голове молодого дворянина за краткий миг. Он собирался при оставшейся челяди обозвать Трегубова жестоким тираном и безбожником, мерзавцем и негодяем. Оскорбить и опозорить прилюдно, дав пощечину. Он желал вызвать этого сукина сына на дуэль, а дядю попросить быть своим секундантом.
Алексей уже сделал шаг в направлении ожидавшего их Трегубова, воздуху в легкие набрал, сжал кулаки и открыл рот, как вдруг, стоявший рядом Павел Сергеевич больно схватил его за предплечье.
- Тотчас же последуем за вами, Николай Карпович, - любезно заверил его Ланской-старший, - я только велю своим людям позаботиться о наших лошадях.
Непринужденно поклонившись и наградив обоих дежурной услужливой улыбкой, помещик отправился в дом отдать распоряжения касаемо благородных господ.
- Какого черта, дядя!? – зашипел Алексей, вырываясь из на удивление крепкого захвата Павла Сергеевича.
- Ты чуть все не испортил! – выдавил в ответ Ланской-старший, следуя за племянником вглубь конюшни. – Что ты, глупец, собирался выкинуть?! – спросил его мужчина, хватая за плечо, пытаясь привлечь к себе внимание. – Указывать Трегубову, как обходиться с челядью?! Оскорбить, вызвав на дуэль?!
- Отстань! – зло огрызнулся Ланской-младший, смахивая крепкую руку Павла Сергеевича со своего плеча и, наплевав на все, опускаясь на колени перед лежавшим ничком другом.
- Мефодий, как ты?! Я здесь! Я рядом! - встревоженно молвил юноша, пытаясь аккуратно приподнять влажную голову друга.
- Алёшка…- со стоном произнес Трегубов, еле ворочая языком и с трудом разлепляя веки, силясь сфокусировать взгляд, - все… хорошо. Ты только… прости, приятель, что опять… - выдохнул Мефодий, проваливаясь в долгожданную темноту.
- Я пойду в дом, - тихо молвил старший Ланской, отводя взгляд от кровавого месива на спине юноши, - постарайся тут не задерживаться, Алексей, если хочешь, чтобы у нас все получилось. Ни единым взглядом, словом либо поступком ты не должен дать Трегубовым понять, насколько тебя это задело. Пусть видят, что нам все равно, как и по статусу положено. Иначе Николай Карпович может стать подозрительным и спутать все карты. Тогда все твои чаяния и надежды полетят коту под хвост, и я буду бессилен что-либо изменить. Твой друг сильный, стойкий и мужественный, он скоро поправится, - пытался подбодрить побледневшего племянника Павел Сергеевич, покидая просторное помещение конюшни.
Выходя, его милость посторонился, пропуская на конюшню одну из дворовых девок.
- Вот, Трина Егоровна, - обратилась к женщине запыхавшаяся служанка, - принесла все, как вы просили. Ведро свежей воды, кусок чистого льна и ваш целебный бальзам, - стала перечислять девушка, кладя ветошь и горшочек с целебной мазью на деревянную колоду, а ведро с водой оставляя подле.
- Спасибо, Катюша. Ступай, пока тебя не хватились, - молвила женщина, выдавив грустную улыбку.
- Что случилось, Трина? – тихо спросил Ланской, закрывая за девушкой двери конюшни, оставаясь с бедной женщиной и неподвижно лежавшим Мефодием наедине.
Выполоскав тряпицу в чистой воде, и вновь прикладывая ее к искалеченной спине сына, женщине в скорм времени удалось остановить кровь из многочисленных ран. Все, слава богу, оказалось не так плачевно, как она боялась.
- Барин велел ему жениться на Дуне Федосовой, - устало начала Трина, боязливо оглядываясь на двери, - а она, бедняжка, от барского сынка затяжелела. Решили хозяева таким образом двух зайцев одним махом убить. Мой Мефодий прознал про то, да не выдержал, видать, накипело за все это время, - молвила женщина, начиная легкими движениями, стараясь не бередить раны, наносить на спину целебный бальзам, что зачерпывала из горшочка. – Вы бы его видели! – с долей гордости и печали продолжала говорить Трина. – В глаза смотрит дерзко, говорит четко и громко, понося всю Трегубовскую семейку, обвиняя в несостоятельности и отсутствии мужской гордости, в отличие от покойного Кирилла Карповича, что признал своего сына, хоть и незаконного. А потом еще осмелился при всех, в пику барину, схватить себя за причинное место, потешаясь, - сказала женщина, краснея и опуская глаза.
- Мефодий не был бы Мефодием, поступи он по-иному, - с гордостью изрек Ланской, держа приятеля за безвольную руку. – А дальше что было? Почему мы с Павлом Сергеевичем слышали истошный женский крик? Кого-то еще наказали? За что? Я видел девушку… - сыпал вопросами Алексей, не в силах сдержать волнения.
- Вы, ваша милость, скорее всего, видели Дуню Федосову, - мягко перебила Трина, заканчивая наносить мазь и покрывая спину сына чистым льняным полотном. – Ежели бы не она, сердешная, - молвила женщина, промакивая вновь навернувшиеся слезы подолом передника, - забил бы Платов Мефодия насмерть.
- Каким образом?! Я видел ее! У ней передник и подол сарафана в крови был! – удивленно вопрошал Ланской. – Неужто и ее, горемычную, Трегубов выпороть велел?!
- Она, кажись, младенчика скинула, здесь, прямо на конюшне, во время избиения Мефодия. Тем, бедолажная, и прекратила сыновы и мои мучения,
