— А? — переспросил я. Его голос убаюкивал, а слова сами собой наполнялись сакральным смыслом. Этот парень казался мне спустившимся на землю божеством, идеальным во всём.
— Много чего не понимаю. Например, зачем ты пришёл — совершенно не понимаю. Не боишься, что я сделаю с тобой неприличную вещь? Или что твои родители узнают и… — он осёкся и замолчал.
— И что? — спросил я, не дождавшись, что он продолжит сам.
— Не будут довольны тому, с кем ты хочешь общаться.
— Почему? — удивился я.
— Я полагал, ты знаешь, в чем моё отличие от большинства. Ты хотел спросить, правда ли мне нравятся мальчики?
— Д-да, — я снова начал заикаться, но на этот раз пытаться что-то объяснять нужды не было.
— Не стану отрицать — это правда. Дальше что? — он оперся на руку щекой и выжидающе смотрел на меня.
«Давай, Андрюша, признайся, что потерял покой и сон из-за него. Что не мог больше молча терпеть и боялся сойти с ума. Он растрогается и научит тебя, как заниматься гейским сексом. Что? Твой батя учил тебя, что это — удел опущенцев? Но даже так, ты ведь не против. Пока не готов к такому? Он же будет нежен и терпелив, правда?»
— Ну ты… — я снова покраснел. — Когда положил меня в одну постель…
— Я ничего с тобой не сделал, не бойся, — перебил он.
— Но ты…
— Я сказал, почему так сделал, — пояснил он. — Ты замёрз, а кровать одна. На пол положить не мог.
— А ещё сказал, что я не в твоем вкусе. Ты соврал! — не отступал я.
— Я сказал правду, — не согласился Эдуард.
— Но…
— Сколько тебе лет? Четырнадцать? Я не педофил, понимаешь? И не имею обыкновения притаскивая кого-то с улицы, трахать, пока он без сознания.
— Но всё-таки?
— Значит надо было спросить тебя: «Здравствуй, пьяный до беспамятства школьник. Твои друзья бросили тебя под дождём замерзать, а я могу тебе помочь. Но я гей, хотя на тебя планов не имею. Ты согласен принять мою помощь или предпочтёшь остаться здесь и получить воспаление легких?» Даже если и спросил, ты был настолько пьян, что не смог бы мне ничего ответить.
Наверное он теперь считает меня идиотом и не захочет со мной знаться. Я совсем другое хотел сказать, но уже поздно исправляться.
— Я, наверное, пойду, — предложил я.
— Наверное иди, — облегченно выдохнул он.
— Эль, привет, — сказал он темноволосой девушке, которая подошла к его двери в аккурат, когда Эдуард открыл мне дверь, приглашая выйти.
— Да у тебя гость. А я с новостями пришла. И, думаю, они не для посторонних ушей.
— Он уже уходит, — констатировал он, обращаясь скорее ко мне, чем к ней.
— Это твой новый? — девушка перешла на шёпот. — Он же совсем ребенок.
— Нет-нет, — улыбнулся Эдуард. — Он приходил не за этим.
— Ну-ну, — «поверила» она, заинтересованно посматривая на меня.
— Проходи в дом, — попросил Эдуард. — Хватит тебе заглядываться на молоденьких. Ты его смущаешь.
Дверь за ними закрылась. Я запоздало понял, что эти двое странно похожи внешне, а девушка ненамного старше меня.
«Пришла с новостями? Что это за новости? Чем он живёт и что обычно происходит за этой дверью? Знать бы хоть малую часть!» — думал я, спускаясь по лестнице.
Эдуард раз пять говорил мне идти домой. И вот я следую его совету.
========== Судьбоносная сделка ==========
Не могу сказать, что тянуло меня в кафе, где я видел Эдуарда с его парнем. Очень не хотелось вспоминать тот день, но каждый раз я представлял себе, что сегодня он придёт сюда один, подойдет ко мне и скажет…
Что скажет-то?
Просто что-нибудь скажет. Мы найдём тему, интересную нам обоим, и он поймёт, что я вовсе не такой дурак, каким выставил себя на последней встрече, когда подкараулил его у подъезда в попытке поговорить.
Мечты, такие мечты. Больно осознавать, что они никогда не исполняются. Или исполняются, но не так, как я хочу.
Точнее, иногда исполняются, но не так, как я себе бы это представлял.
Мои страдания ощущались менее остро — я привык к ним, научился терпеть эту боль и любовную тоску. Порой сам удивлялся, сколько времени
