прошло. Скоро новогодние праздники. Мне так не хотелось встретить его, мучаясь как сейчас и, следуя известной пословице, промучаться весь следующий год. Так уже два месяца я просиживал вечера в этом заведении с горячим кофе и в полном одиночестве.
Мечты имеют обыкновение иногда сбываться не так, как мы их мечтали. Иногда совершенно не так.
***
Пришёл тот, кого я меньше всего ожидал здесь увидеть. Она бесцеремонно приземлилась за мой столик.
— Привет, — она заговорила громко, и я испугался хотя бы потому, что не заметил, как она подошла. — Я знаю, что ты уже не первый месяц ходишь сюда один и знаю, что ты никого не ждёшь.
Сначала я не понял, что происходит и кто передо мной. Но рассмотрев её, я понял — это она приходила к Эдуарду с какими-то новостями. Я снова подметил, что внешнее сходство между ними очевидно. Девушка явно чего-то от меня ждала.
— Вам чего? — наконец подал голос я.
— Меня Эля зовут, — она будто только вспомнила, что нарушила мое уютное уединение даже не представившись и поспешила исправить ситуацию. — А тебя?
— Андрей, — ответил я, понимая, что она деликатна, как ураган, и я хочу, чтобы она поскорее ушла.
— Начну с главного, — заявила она. — Я подозреваю, что у тебя чувства к моему брату.
— Вот ещё, — буркнул я. — Старый для меня и не педофил.
— Теперь сомнений у меня нет, — хитро сощурилась она.
До этого я просто мирно попивал кофе и никого не трогал. А потом пришла она, и от этого мне не по себе.
— Что вам нужно? — решил я прекратить эту жутковатую комедию.
Она пыталась читать меня как открытую книгу. Или уже читала. А может, она просто угадывала. Или же в тот вечер только слепой не заметил бы, что я не просто мимо квартиры Эдуарда проходил.
— Не надо на «вы», — попросила Эля. — Я пока ещё в школе учусь. И хочу тебе помочь.
— Зачем?
— Присядь поудобнее, — посоветовала она. — Ты очень напоминаешь маленького Эдю. Ну как маленького… В то время он оканчивал школу. Тот же потерянный взгляд, то же стремление к одиночеству, те же попытки скрыть свои намерения.
Могу поспорить, твой папка ненавидит таких, как ты.
— Хватит за меня додумывать, — мне не нравилось, как уверенно она говорит о том, чего знать не может.
— И тебя учил их ненавидеть, — не останавливалась она. — Я таких не принявших себя молодых геев уже видела.
— И много?
— Одного мне хватило, — отмахнулась она, — а у тебя в точности такие же симптомы.
Я молчал, боясь снова сказать что-то невпопад.
— Сколько тебе лет? — спросила она.
— Пятнадцать. В октябре исполнилось.
— Маловат. Но подождём до шестнадцати, а там уже можно.
— О чем ты вообще говоришь? — покраснел я.
— Ты прекрасно знаешь, стесняшка, — умилилась Эля.
Я промолчал.
— Извини, я увлеклась, — сказала она после долгой паузы.
Наконец-то я перестал подавать новый материал для подколов, и она перейдёт к делу.
— Я могла бы помочь тебе сблизиться с Эдей, — серьёзно сообщила она. — Или помочь найти кого помоложе, если не выгорит. А то лет через десять-пятнадцать он уже пожилой, а ты — самый сок. Грустно будет.
Я громко и тяжело вздохнул — всё-таки она не перестала.
— Не за бесплатно, конечно. Ты и сам окажешь мне услугу. Я выпишу чек.
Она достала ручку и начала что-то энергично строчить на салфетке. Я молча наблюдал, забывая даже удивляться. Наконец, уже исписанную салфетку она передала мне. Я, запинаясь о неровный почерк, прочёл сообщение.
— Чего? — опешил я.
— Убери пока. Дома хорошенько обдумаешь моё предложение.
— Но… как же так?
— Поймёшь, когда увидишь. Спрячь.
— Но моя роль на этом и закончится, — возмутился я, всё еще не понимая, куда и зачем она меня втягивает. — А потом что?
