– Да.
– Частенько. Так ведь на нем не написано о чем он думу думает. Ходит смурной, смотрит на всех как на вражин.
– Значит допекло и его. – Лиходеев улыбнулся своим мыслям. – Ну, а византийка?
– Ходит павой, будто ее все не касаемо.
В избу с шумом вошел Первак, оповестил присутствующих:
– На реке купецкая лодия объявилась, к головному причалу правят. С всхода направляются.
Давненько с восточной стороны не было судов. Народ высыпал на пристань встретить удачливого купца, сумевшего в такой час с той стороны провести по рекам товар на черниговский торг. Многих интересовали только вести с фронтов, мужья, сыновья, да и просто родичи ушли в земли курские и давно от них ни слуху, ни духу нет.
Купеческий насад, довольно большое по местным меркам судно, еще будучи вдали от правого берега, спустил холщовый, выгоревший на солнце и ветру, потрепанный парус с орнаментом перекрестия в круге. Команда села на весла, чуть стопорнув ход. С берега видно, что кормщик доворачивая рулевое весло, умело заводит носовую часть на деревянные мостки.
– Да, никак Добрыня, торговый гость с Ростова объявился?!
Послышался чей-то уверенный голос в толпе.
– Он! Его парус был!
– Вона, осадка-то какая, небось пудов тыщ шесть, а то и все семь, груза взял.
– Добрыня без надобности не рискует. Знать барышом запахло.
– А то! Война, брат!
На насаде подали команду:
– Убрать весла!
И тут же предупреждение рулевому:
– Часлав, смотри в оба! Мягшее ставай!
Гомон на пристани стоял до тех самых пор, пока судно с глухим стуком не торкнулось в обшивку широкого и длинного помоста. Теперь можно было спокойно рассмотреть вновь прибывших. Два десятка экипажа, под пристальным взглядом кормщика, сразу же стали увязывать парус в стационарное положение, укладывать длинные весла, увязывать и крепить походный такелаж, заниматься другой работой. Косые взгляды, брошенные на пристань, свидетельствовали о желании побыстрее побывать в злачных местах большого города. Десяток воев охороны, расслаблено-вальяжно, наблюдали за суетой. Они свою работу исполнили, довели купца и товар до места.
На пристань ступил дородный муж в походной, но добротной одежде, соответствовавшей положению, с лопатообразной, густой с проседью бородой на лице.
– Здрав будь люд честной, черниговский! – Громко поздоровался купец, при этом поясно поклонился в сторону града и собравшейся толпы. Ничего, не обломается в поясе, а людей к себе настроит в лучшем виде.
– Чем порадуешь, Добрынюшка? – Возглас из толпы.
– Привез, чего душа пожелает!
Обернулся к отдельно стоявшим двум приказчикам.
– Степан, разберись с податью в казну и переговорите с купцами.
– Сделаем.
– А как там…
– Все обскажем люди! А теперь пропустите, мне на постоялый двор пройти нужда есть. Тетерев, команде после разгрузки на выход в город добро дашь.
Купчина раскланиваясь со знакомцами, перекидываясь короткими приветствиями, направился в сторону Посада.
Мало кто знал, что торговый человек Добрыня, давно был на службе у князя Черниговского, что тайным делом занимался с охотой и по своей воле, от этого имел добрую статью дохода и покровительство сильного мира сего. Многое успел сделать на стезе тайного ремесла. Интриговал в Ростове, Курске, Суздале. Имел разветвленную сеть послухов в Ладоге, Господине Великом Новгороде. Был вхож во многих боярских родах стоявших у тронов Светлых князей, да и сами князья не брезговали общения с ним, пользовались его услугами разного толку. Купцом он был отменным с недюжинным фартом до прибылей.
Вечером того же дня, купец дал понять Прозору и Ксении, что желает их видеть в условленном месте, что есть новости от князя.
День клонился к закату. Неподалеку от кузнечной слободы у схода к реке, там, где запахи красилен навевали тоску на каждого смерда, решившего пройтись по этим местам, в указанный час купец ожидал тех, кого должен был обязательно увидеть.
Закутанная в длинный плащ мужская фигура, при ходьбе проявлявшая в походке ущербность, издала звук вздоха. Человек судя по всему, не привык
