дополнение к той работе, которую придется проделать, чтобы уверенно написать о научном исследовании, которое они ведут.) Через две недели, два месяца или два года работы вы можете обнаружить, что не используете 95 % деталей и наблюдений, которые вы записали. Ничего страшного: сам акт сбора информации придаст авторитет тем 5 %, которыми вы оживите своих персонажей и которые будут заставлять читателя переворачивать страницы.
Вообще говоря, есть два способа собирать информацию: наблюдать за событиями, когда те происходят, и интервьюировать их участников после событий. Если повезет, вы можете найти историю, которая разворачивается прямо сейчас. В этом случае постарайтесь подобраться как можно ближе к самим событиям, пока их участники готовы терпеть ваше присутствие. Моя последняя книга «Геномная война» — это рассказ о гонке за генетическим кодом человека между правительственным проектом «Геном человека» и частной компанией Celera Genomics. Я смог получить эксклюзивный доступ к Celera с самого начала проекта и провел с ними два года. Если вам удастся обеспечить себе такое же место наблюдателя — мухи на стене, не жертвуя журналистской независимостью, сделайте это. Но не привлекайте к себе внимания: ученые не обрадуются журналисту, тычущему им в лицо диктофон и задающему вопросы прямо посреди эксперимента, особенно пока вы еще не очень известны. Установите контакты с как можно большим количеством людей — не только с шишками, руководящими проектом, но и с их коллегами, постдоками, аспирантами, техниками, секретарями, уборщиками и охраной. Ваша задача — слиться не с коллективом, а с мебелью. Чем скорее вам поверят, тем быстрее вы станете частью фона. Внимательно наблюдайте за своими героями: небольшой привычный жест в вашем тексте может стать важной деталью. Один из моих героев в «Геномной войне» имел привычку почесывать ухо указательным пальцем — особенно на встречах, когда говорилось то, что ему не хотелось бы слышать. В то же время приглядывайтесь к возможностям для нарратива — они могут оказаться не там, где вы поначалу думали. Начиная работу над книгой, я считал, что драматическое напряжение возникнет из гонки между правительством и частной компанией. Хотя это очень публичное противостояние привнесло в текст немало драматизма, я обнаружил, что трения внутри самой компании служат не менее мощным двигателем для повествования.
В отличие от ученых Celera, руководители проекта «Геном человека» не позволили мне наблюдать за их работой. В таком случае или когда все действие в вашем повествовании закончилось до того, как вы начали работу, придется полагаться на интервью с участниками и искать в них подробности, которые нужны, чтобы воссоздать цепочку событий и взаимодействие персонажей. Разумеется, понадобятся вопросы, которые помогут получить информацию о том, что произошло. Но помимо этого вам нужны и сведения, где это случилось, кто и что говорил, каким тоном, какое было выражение лица у говорящего и все, что придет вам в голову и поможет воссоздать точное описание события. Допустим, произошла какая-то встреча, которая стала поворотной точкой в вашей истории. Кто сидел рядом с кем? Какими были форма стола, цвет ковра, пейзаж за окном? Даже если сами по себе эти детали незначительны, вопросы о них могут заставить вашего собеседника вспомнить другие, ясные и полезные подробности. Попытайтесь настроить собеседников на разговорный лад. Затем перестаньте задавать вопросы и дайте им рассказать историю. Дополните эти воспоминания деталями от других участников и письменными свидетельствами вроде плана встречи и стенограмм.
Помните, что важной частью повествования могут быть мысли ваших героев в ходе самого действия. «Если вы спросите человека, о чем он думал, — пишет в предисловии к своему бестселлеру „Горячая зона“ (The Hot Zone, 1994) Ричард Престон, — вы можете получить ответ, который будет богаче и человечнее, чем любой поток сознания, который способен придумать писатель». Не забывайте задавать этот важный вопрос.
Когда приходит время садиться писать, преимущество повествования в том, что даже сама хронология событий создает какую-никакую основу структуры вашего текста. Если вы хорошо подготовились, самым сложным может оказаться решение, какие эпизоды оставить, а какие — убрать. Где ключевые моменты вашего действия — собрания, на которых принимались решения, встречи в коридоре или на улице, которые имели далеко идущие последствия? Какие взаимодействия лучше всего раскрывают личность и мотивацию ваших героев? Где естественная кульминация истории? Можете ли вы двигаться назад во времени от этой точки, чтобы отобрать материал, который лучше всего к ней подводит? Не забывайте, что, когда ваши читатели попадут в вашу историю через кроличью нору, большинство из них захочет оставаться в напряжении до самого конца истории. Помните, что нужно задавать читателю правильный темп: выдавайте подсказки с умом, и пусть события развиваются капля за каплей. В конце глав или разделов нужно периодически оставлять главную историю в подвешенном состоянии. Если вы работаете над книгой или большим журнальным текстом, можно время от времени отходить от главной истории к параллельным.
В начале, возможно, имеет смысл дать читателю какой-то справочный материал, который поможет понять, что происходит. Кроме того, иногда придется прерывать повествование, чтобы объяснить научную сторону вопроса. Ищите ситуации, где такие объяснения будут плавно вытекать из действий героев. Биографическая справка об ученом, в которой рассказывается о его предыдущих работах, может как подсветить индивидуальность персонажа, так и дать читателю информацию, необходимую, чтобы понять новые исследования. Мыслите сценами. Возможно, внутри повествования есть контекст, куда вы можете добавить научные объяснения: скажем, персонаж объясняет суть своих исследований обывателям на встрече, где его речь совпадает с тем, что вы хотите донести до читателя.
В «Демоне в морозилке» (The Demon in the Freezer, 2002) Престон, мастер описания болезней, имеет кучу возможностей описать разрушительные последствия оспы для человеческого организма. Но ему нужно еще и рассказать читателям, что происходит при этой болезни на биохимическим уровне. Обратите внимание, как в этом абзаце он начинает такой разговор с увлекательной сцены:
