29. Клонирование человека и стволовые клетки
Стивен Холл — автор четырех признанных критиками книг по истории науки: «Невидимые границы» (Invisible Frontiers, 1987) о рождении биотехнологии, «Карты следующего тысячелетия» (Mapping the Next Millennium, 1992) о новых формах картографии, «Столпотворение в крови» (A Commotion in the Blood,1997) об иммунной системе и раке и «Продавцы бессмертия» (Merchants of Immortality, 2003), получившей премию Национальной ассоциации научных журналистов, — об истории регенеративной медицины, в том числе научной, экономической, политической и этической сторонах исследований стволовых клеток и клонирования. Он работал редактором и автором в
Из бесчисленного множества интервью, которые я взял у ученых за эти годы, лишь однажды в ответе на вопрос я увидел нечто похожее на стриптиз. В декабре 1999 г. я оказался в изысканном зале частного Union Club в Нью-Йорке и беседовал с биологом по имени Леонард Хэйфлик. Мало известный широкой публике, Хэйфлик — один из немногих ученых, чье имя навсегда связано с одним биологическим феноменом. Это «предел Хэйфлика», который получил название в честь экспериментов, которые биолог проводил в конце 1950-х — начале 1960-х гг. Они показали, что человеческие клетки, выращиваемые в чашке Петри, будут некоторое время делиться, а потом достигают какого-то предела и делиться перестают. У этого факта есть очевидные следствия в области клеточной биологии, старения и бессмертия (in vitro), и предел Хэйфлика стал не чем иным, как семенем, из которого выросли оживленные споры в области биологии старения — споры, которые не удается разрешить уже около четырех десятилетий.
Из-за этой истории Хэйфлик внимательно следил за недавними работами по биологии старения и регенеративной медицине, что, в свою очередь, поместило его в самый центр дискуссии об исследованиях эмбриональных стволовых клеток человека и «терапевтическом клонировании». К моменту моей беседы с Хэйфликом его давний друг Майкл Уэст пытался получить человеческие эмбриональные стволовые клетки с помощью клонирования — особенно спорным способом, т. е. помещая ядра человеческих клеток в яйцеклетки… коров. Между делом я спросил Хэйфлика, что он думает об экспериментах Уэста.
Хэйфлик в ответ закатал штанину. И показал крохотную ямочку на правом колене. «Человеческие клетки, которые использует Уэст для работы с коровами, взяты вот отсюда», — сказал Хэйфлик. Мне пришлось привстать и нагнуться, чтобы разглядеть маленькое углубление на его коже. Это было поразительно: Леонард Хэйфлик, отец теории клеточного старения и один из столпов геронтологии, некоторым образом разрешил себя клонировать. Помимо очевидного вывода, что даже самый невинный вопрос может привести к удивительному ответу, ответ Хэйфлика дал мне и еще один урок: яркие персонажи могут дать сюжетную нить, нужную, чтобы оживить спорную тему.
Как и любые другие истории, научные споры и этические дилеммы лучше всего поддаются описанию через определение и драматизацию судьбоносных решений, которые принимают ваши герои. Взяв это за общий принцип работы над любым лонгридом, я всегда стараюсь набросать хронологию, понять, кто главные герои, и определить ключевые моменты в повествовании, когда один из главных героев — это может быть врач или ученый, пациент или специалист по этике — должен принять решение, как действовать, которое однозначно раскрывало бы его намерения. Момент принятия решения высвечивает спорную тему и баланс между потенциальной выгодой и личными, частными или общественными затратами. В данном случае Майкл Уэст взял на себя роль общественного, научного и этического провокатора в национальном обсуждении темы исследований на эмбриональных стволовых клетках, и у его решения заниматься экспериментами по клонированию сначала с коровьими и человеческими, а потом и только человеческими клетками будут научные, общественные, политические, этические, финансовые и личные последствия. Оно давало отличную возможность рассказать историю. Участие в ней Хэйфлика давало неожиданный бонус в виде шанса исследовать более глубокую научную историю, корпоративные интересы и личное соперничество, которые сформировали сегодняшнее обсуждение проблемы.
Споры всегда трудно освещать, особенно когда вопросы касаются не только качества научных исследований и их выводов (могут ли стволовые клетки принести медицинскую пользу?), но и сложных этических проблем. Можно ли с точки зрения этики обосновать уничтожение человеческого эмбриона ради стволовых клеток? Можно ли провести границу между репродуктивным клонированием, когда ученый надеется получить ребенка, и терапевтическим, которое призвано облегчить страдания людей?
Эти спорные темы наглядно показывают сложные переплетения политической риторики и подспудных интересов. Компании стремятся продвигать
