зарвавшейся леди одним движением своей «железной» руки.
– Ты мне еще будешь грозить? – прошипела Марта, кусая губы.
Виктор смотрел на немку и получал удовольствие от ее бессильного гнева. Он поднял руку, чтобы растереть болящее ухо, чем привел Шульца в замешательство, и тот в очередной раз наставил на украинца пистолет.
– Шульц! – выкрикнула начальница охраны, грозно сверкнув глазами. – К финишу его. Он слишком много знает. А я к девке. Ее отдадим арабам. Пусть потешатся.
«Понятно. Неадекваты, – подумал Виктор. – Кина не будет. Нужно выбираться из этой богодельни…»
Марта уже вышла из помещения, а «ковбой», предвкушая расправу, сладко облизнулся и направился к Виктору.
– Я приберу тебя прямо здесь, чтобы слышала твоя шлюха. Слышала и плакала, кричала и сошла с ума. Ха-ха…
Шульц подошел к Виктору вплотную.
– Знаешь, что будет сильно мешать тебе по жизни? – спокойно спросил Виктор туповатого немца. – Любовь к дешевым эффектам. Стреляй, а не трынди…
Немец оттянул затворную раму своего пистолета назад и, дослав патрон в патронник, приставил ствол Llama Especial к виску Виктора.
– На этот раз он действительно заряжен, свинья.
Щелчок. Но выстрела не последовало.
– Шайзе! – удивленно воскликнул Шульц.
– Что, юнге, кукукнулся? – улыбнулся Виктор и поднял руку с полной обоймой патронов от пистолета «ковбоя».
Да, Виктор обладал удивительным талантом. Ни Шульц, ни Марта не заметили, когда украинец успел разрядить пистолет охранника, который тот не выпускал из рук.
Шульц отскочил от Виктора на шаг и вынул из-за спины большую наваху[9]. Лавров поднялся со своего места, а Шульц начал яростно размахивать своим оружием перед носом украинца.
– Знаешь, в чем твоя беда? – опять спросил Виктор напуганного немца. – В том, что у тебя руки короче, чем у меня ноги.
С этими словами Виктор молниеносно нанес удар носком под коленную чашечку оппонента. Шульц ахнул и выронил наваху. Она с шумом брякнулась на пол. Хруст лучевой кости возвестил о том, что агрессивный немец ближайшие три месяца скорее всего проведет в гипсе. Второй удар последовал сразу за первым. Это был шлепок той же правой ногой в голову падающего оппонента. Шульц рухнул на пол уже без сознания.
Виктор, понимая, что за использование огнестрельного оружия ему может влететь от властей, решил на этот раз обойтись без трофейного пистолета. Он постоял секунд десять, собираясь с силами, затем разогнался и ногами вперед вломился в дверь, куда увели Анабель. Он не ошибся. Тяжелая деревянная дверь под мощью стокилограммового гиганта из Киева слетела с петель, зацепив стоящую неподалеку фрау Кордес. Женщина упала и раскинула руки в стороны. Здесь же, в сторонке, сжавшись в комок, сидела заплаканная Анабель.
– Ты цела? – посмотрел в глаза девушке Виктор. Она только молча утвердительно кивнула головой.
– Не хнычь, некогда. Пойдем! – скомандовал Виктор и взял девушку за руку.
Он еще раз посмотрел на фрау Марту, которая без чувств лежала на полу. Из ее виска сочилась кровь, видимо, при падении она ударилась головой об угол стола, стоящего рядом.
«Господи, только бы не убил, а то проблем не оберешься», – подумал Виктор и вышел из комнаты, крепко держа за руку аргентинку.
Не успели Лавров и Анабель выйти в холл, как на улице послышались сирена и топот ног, а за ними – крик фрау Кордес из окна: «Быстрее, быстрее. Они здесь!»
«А-а. Не убил… Хорошо», – мысленно продолжал Виктор.
– Что делать? – вскрикнула испуганная Анабель.
– Не кричи, – почти шепотом сказал журналист. – Побежали наверх.
Виктор шел по заранее продуманному маршруту, который прикинул незаметно для других еще в самом начале визита на виллу: навык отступления с целью сохранить жизнь, которому его научили в школе разведки. Журналист и его спутница быстро поднялись по широкой лестнице виллы на второй этаж. Тут было несколько комнат-спален и выход на крышу. Навесной замок на двери не был для Лаврова проблемой. Когда-то в молодости, закручивая струбцину ручной мясорубки, Виктор отломал ей ножку. Пришлось вспомнить старые навыки. Виктор оборвал замок двумя руками, как четырехлетка обрывает пряник с новогодней елки. Глядя на это, Анабель открыла рот от удивления. Через несколько секунд беглецы были уже на крыше. Отсюда открывалась прекрасная панорама на альпийские луга колонии и педантично ухоженные немецкие сады. Где-то внизу, в доме, были слышны крики Марты и топот ног.
– Прыгать умеешь? – спросил девушку Виктор.
– Куда?
– Ни куда, а откуда! С крыши…
Внизу послышался лай собак.
