специфическому личному составу, действия «Оплот» включали в себя полный набор уголовного кодекса: убийства, насилие, похищения, грабежи, захват квартир и домов, угон автомобилей. При этом «оплотовцы» не гнушались ничем, начиная от бронированных банковских машин и бензовозов и заканчивая старенькими «Жигулями». Формально батальон «Оплот» подчинялся премьер-министру ДНР Бородаю, но фактически вместе с батальоном «Восток» находился под контролем Ахметова. В боях с карателями «Оплот» долгое время не участвовал, а первой его операцией стало взятие под охрану резиденции Ахметова и установление контроля над Донецком, который был поделён на сферы влияния между «Оплотом» и «Востоком».
Донецк, в отличие от осаждённого Славянска, на тот момент всё ещё был совершенно мирным городом. Народ загорал, купался, тренировались спортсмены, люди посещали кафе и бары. В городе сидел прежний мэр, работало украинское УВД и телевидение. Блокпосты были оборудованы плохо, дороги не перекрыты, в город можно были зайти как угодно.
Примерно такая же ситуация наблюдалась и во втором по величине городе Донбасса — Мариуполе. Только 1 июня (спустя почти месяц после трагических событий 9 мая) здесь наконец сумели выбрать «народного мэра» в лице бывшего руководителя коммунального предприятия «Альянс Гис» Александра Фоменко.
Полумиллионный промышленный и портовый город, его экономический потенциал, по сути, был предоставлен самому себе. Мариуполь обороняло всего около полусотни вооружённых ополченцев во главе с Андреем Борисовым (Чечен), имевших на вооружении помимо стрелкового оружия всего одну БРДМ- 2РХЗ. О самом «Чечене» никто из донецких командиров не сказал доброго слова — член «Оплот», называл себя чеченцем, за которым якобы поддержка десятков тейпов. В реальности никаким чеченцем Борисов не являлся. Скорее, понтярщик, с упоением играющий в войну. Кстати с его разрешения в Мариуполе 25 мая на некоторых участках были проведены выборы президента Украины.
Неудивительно, что с таким командиром гарнизон Мариуполя был настолько дезорганизован, что был вынужден обратиться за помощью к министру обороны ДНР Стрелкову, который сидел в полном окружении в Славянске почти за 200 км! Помочь в таких условиях «Стрелок» естественно ничем не мог. Донецк, который был гораздо ближе, также не оказал Мариуполю никакой помощи. 9 мая — после рейда украинских карателей в город — батальон «Восток» Ходаковского уже грузился в Донецке на «КамАЗы», собираясь выдвигаться на юг, но по какой-то причине поход оказался свернут. Также в город не попал и отряд «Искры», который вместе с командиром был погублен в донецком аэропорту.
Что касается Луганска, то местная верхушка в лице Ефремова и его приближенных, организовав 11 мая народный референдум, с началом боевых действий предпочла перебраться в Киев. На хозяйстве остался Болотов и его «Армия Юго-Востока», насчитывающая примерно 4–5 тысяч бойцов.
Отряды казачьего атамана Дрёмова и батальон «Призрак» взяли под свой контроль Лисичанск — Северодонецк — Рубежное, провозгласив Лисичанскую и Северодонецкую народные республики. Лисичанск с его нефтепереработкой и Северодонецк с производством минеральных удобрений ЧАО «Азот», наряду с металлургическим Алчевском были крупнейшими промышленными центрами Луганской области, и за них стоило побороться.
Наиболее идейным и боеспособным на этом участке фронта был батальон «Призрак» под командованием Сергея Костина. Своё название батальон получил после того, как украинские ВВС в конце мая нанесли точечный удар по тренировочному лагерю батальона и он был официально «похоронен» украинскими СМИ.
У самого Костина было больное сердце, он поехал в Москву делать операцию. А вместо него остался Алексей Мозговой, который быстро всё подмял под себя. После событий в Луганске и раздора со своим другом Болотовым, он поехал в Славянск. Там неделю отстоял на блокпосту, понял направление дальнейшей работы и, после разговора со Стрелковым, получив от него оружие, отправился в Лисичанск организовывать оборону. При этом Мозговой, как и Безлер, отложил в сторону личные амбиции и вместе с казаками Павла Дрёмова перешёл в добровольное подчинение Стрелкову.
Наиболее известными луганскими командирами, помимо Алексея Мозгового, стали Александр Беднов (создавший группу быстрого реагирования «Бэтмен»), батальон «Заря» (названный в честь одноименного луганского футбольного клуба) и его командир, майор запаса Игорь Плотницкий.
По словам Болотова первый раз он увидел Плотницкого во время штурма военкомата в Луганске. На тот момент он очень нуждался в военном человеке, человеке с офицерским званием и опытом. И ему привели Плотницкого. Первое впечатление от него было хорошее — «бравый солдат», внушал доверие, показал себя человеком дисциплинированным. И тогда Болотов поручил ему создать батальон, а 23 мая назначил министром обороны.
Весомой силой на Луганщине оставались казачьи формирования атамана Козицына. А в конце июня прибыло совсем уж необычное подкрепление — небольшой отряд сербских чётников во главе с Братиславом Живковичем, который был знаком со Стрелковым ещё Боснийской войне. Отряд занял позиции в районе города Славяносербск и принял название по имени командира сербского гусарского полка Йована Шевича, который в 1751 году принял русское подданство и стал основателем небольшой автономной области Славяносербия, которая располагалась в Луганской области.
С бронетехникой в Луганске было также плохо, как и в Донецке. У ополченцев и казаков имелось всего около десяти БМП-2, БТР и БРДМ-2. Этим скромным силам противостояло больше сотни танков и бронемашин лучшей на Украине 1-й танковой бригады. Помочь исправить ситуацию могла только Россия, но для этого Луганску необходимо было взять под контроль границу с ней.
2 июня луганское ополчение предприняло первую атаку на расположение управления Луганского пограничного отряда и мобильной пограничной заставы «Луганск». Пограничники оказали решительное сопротивление, настойчивые попытки пробиться им на помощь предпринял гарнизон луганского аэропорта, а в воздухе появились украинские вертолёты, истребители и штурмовики, предпринявшие серию авианалётов на Луганск и его пригороды.
Один Су-27 (27 синий) был повреждён огнём с земли и с горящим двигателем смог совершить благополучную посадку на базе под Изюмом. За спасение
