Практически сразу после освобождения донецкого аэропорта начались активные наступательные действия корпусов ВСН в районе Дебальцево — главного коммуникационного звена между Донецком и Луганском, в котором сходятся железнодорожные пути из Харькова, Мариуполя, Ростова-на-Дону, Таганрога и Москвы, а также проходит одна из двух ключевых в регионе автомобильных трасс. Фактически весь город и прилегающие посёлки — это сплошные перегоны, депо, предприятия по ремонту вагонов и локомотивов.
С момента оккупации украинской армией, Дебальцево пережило все ужасы прифронтового города.
Гитлеровские войска, за неполные два года оккупации Дебальцево, разрушили в городе всего десяток домов вдоль железнодорожного узла. Украинские фашисты всего за семь месяцев истерзали практически весь город, причём целенаправленно и злонамеренно. На центральной площади каратели установили установки «Град» из которых обстреливали Енакиево. В ответ начало прилетать и от ополчения. По словам местных, украинские военные могли из-за угла атаковать артиллерийским снарядом жилой дом, к которому через пару минут подскакивала западная пресса, в частности, польская, и сразу же фабриковала сюжет о якобы злодеяниях ополченцев, которые нарушают правила ведения боевых действий, ведя обстрел жилых кварталов.
Постоянный грохот и смерть, страх и отчаяние стали многомесячными спутниками горожан. Погибали от обстрелов в основном старики — ехать им было некуда, а до бомбоубежища из-за преклонного возраста успевали добежать немногие. Однажды прошёл слух, что дают пенсию, народ на велосипедах, пешком, поехал в центр города, в единственный работающий банкомат. Когда образовалась большая очередь, начался очередной обстрел. Но никто не сдвинулся с места. Подскочил какой-то украинский командир и начал орать, чтоб все шли в укрытие. Люди пригибались от грохота, но не уходили. Офицер вытащил пистолет и начал стрелять в воздух, требуя чтобы все бежали в укрытия. Никто не ушёл — доведённые до отчаяния люди хотели получить хоть какие-то деньги, чтобы купить еду, либо заплатить за выезд из города.
Отношения местных жителей к украинским солдатам в подавляющем большинстве было резко отрицательное. Они пришли в город, сломали привычный быт, привели за собой войну. Помимо военных в городе появились люди в чёрных балаклавах с черепами, они ни с кем не разговаривали, не подчинялись украинским командирам, вели себя с людьми по-скотски, и было видно, что их побаивались даже оккупанты.
Медсестра городской больницы Лариса Трифонова после освобождения города рассказывала журналистам, что одного местного парня, подозреваемого в сочувствии ополченцам, каратели переехали БТР, другому прострелили колени, одну из женщин изнасиловали и убили. Узнав, что в городе проживает семья Резниченко, сын которых погиб в ополчении, бандеровцы заявились к ним в дом, жестоко избили родителей и раздетыми выгнали на мороз, стреляя под ноги. Периодически по улицам города ездил бронетранспортёр с громкоговорителем, через который неслись угрозы расстрела любому жителю, кто укроет или чем-либо поможет «сепаратисту».
В результате террора и ежедневных обстрелов к зиме 2015 года от некогда 50-тысячного населения, в городе осталось не более 16 тысяч мирных жителей, подавляющее большинство которых жило в подвалах, питалось впроголодь. Украинские военные неоднократно требовали от гражданских уходить из Дебальцево. Куда? Почему? К кому уходить немощным одиноким старикам или семьям не имеющих родственников? На это не было ответов ни у кого.
Поражение в Шахтёрске и Миусинске, наступившее Минское перемирие, осенняя распутица и проблемы с обеспечением не позволили украинскому командованию сектора «С» осуществить свои наступательные планы по полному окружению Донецка. Войска перешли к обороне, удерживая дебальцевский плацдарм до лучших времён. На направлениях предполагаемых ударов со стороны сил ополчения создавались опорные пункты.
Рельеф местности благоприятствовал организации обороны. С юга Дебальцевский выступ защищали украинские позиции в Ольховатке. С запада — город Углегорск. С восточной стороны, начиная от Лисичанска и заканчивая Чернухино шла гряда возвышенностей, местами высотой до 350–380 метров. На них были оборудованы ложные огневые позиции, а также выполненные по всем правилам фортификационной науки ротные укреплённые пункты. Как правило, их усиливали танковыми подразделениями, ПТУР и иногда противотанковыми пушками. На танкоопасных направлениях выставлялись минные поля и организовывались противотанковые засады.
В само Дебальцево прибыла инженерная рота, которая построила три района обороны. Первый — на высоте 303,4 на северо-западе от Вергулевки (в районе посёлка Конокрадовка). Второй — в пригородном посёлке Октябрьском. Третий — в посёлке Чернухино. Сообщение между районами обороны велось вдоль железнодорожных путей.
Таким образом, по периметру плацдарма был организован довольно серьёзный укреплённый рубеж, который в период ожесточённых артобстрелов сослужил для украинских военных добрую службу. ВСН оказались не готовы прорывать столь серьёзную оборону, так на опыте летних боёв 2014 года имели дело, как правило, с наспех оборудованными украинскими блокпостами, которые без труда сносили огнём.
При этом руководство АТО и Генерального штаба «воевало» в Дебальцево исключительно на основе созерцания бумажных карт. Никто из генералов и старших офицеров сектора ни разу не появился на каком-нибудь наблюдательном или опорном пункте. Любые кризисы на передовой решались силами самих обороняющихся на данном участке фронта. Командирам опорных пунктов оставалось надеяться только на себя, на чудо и сознательность «соседей». В результате центр принятия всех оперативных решений и взаимодействия подразделений Дебальцевского выступа постепенно переместился из штаба сектора в штаб размещённой в Дебальцево 128-й горно-пехотной бригады.
Украинские генералы и их американские советники прекрасно понимали, что Дебальцево — это потенциальный котёл. Но с другой стороны — рассматривали его как опаснейший плацдарм для развития наступления вглубь Новороссии. Так и теряли время в бесконечных раздумьях. Единого мнения нет, единых решений нет. Отведёшь войска — окажешься предателем, и мягкое кресло в кабинете быстро сменится на камеру в СБУ или вылет со службы с
