неизменно оканчивались неудачами) Бальзак чувствовал себя недостаточно совершенным стилистом, в чем порой сам смиренно признавался. Однако это нисколько не мешает его сочинениям до сих пор оставаться более живыми, чем другие, куда более гладкие и тщательно отделанные тексты. Страстными были не только герои Бальзака, но и он сам; за каждым героем «Человеческой комедии» стоит страсть его создателя.
Примечания
Роман «Шагреневая кожа» вышел в августе 1831 года в двух томах; в сентябре того же года переиздан во втором томе трехтомника «Философские романы и повести», с содержательным предисловием, которое было подписано буквами Ф. Ш. – инициалами литератора Филарета Шаля, но написано либо самим Бальзаком, либо по его указаниям; сходным образом, изданию «Философских этюдов», которое вышло в 1835 году и куда, естественно, вошла «Шагреневая кожа», было предпослано предисловие за подписью Феликса Давена, также сочиненное, по всей вероятности, при активном участии Бальзака и излагающее его заветные идеи. Вообще при жизни Бальзака «Шагреневая кожа» переиздавалась неоднократно (в 1833, 1835, 1838, 1839 и 1845 годах) с некоторыми незначительными изменениями, которые прежде всего касались имен персонажей: Бальзак изменял их на те, какие присутствуют в других произведениях, чтобы «Шагреневая кожа» более органично встроилась в созданный им мир.
Рассказ «Неведомый шедевр» впервые опубликован в еженедельнике «Художник» (L’Artiste) 31 июля и 7 августа 1831 года. Затем переиздан в третьем томе «Философских романов и повестей» (сентябрь 1831 года). В этом издании Бальзак внес важное исправление в название первой главы: теперь она стала называться не «Мэтр Френхофер», а «Жиллетта». Поскольку вторая глава с самого начала называлась «Катрин Леско», тем самым еще более ярко подчеркивалось противопоставление двух женщин: реальной и существующей лишь в воображении художника. Еще более значительные изменения Бальзак внес в издание 1837 года (17-й том «Философских этюдов»): только с этого времени рассказ стал кончаться смертью Френхофера; кроме того, здесь расширены монологи об искусстве, произносимые старым художником. В 1846 году «Неведомый шедевр» практически без правки занял свое место в 14-м томе «Человеческой комедии», куда вошли «Философские этюды».
Из трех художников, действующих в рассказе, двое: Франц Порбус Младший (1569–1622) и Никола Пуссен (1594–1665) – реальные лица, а третий, Френхофер – лицо вымышленное; фамилию его Бальзак, по всей вероятности, придумал по аналогии с фамилией немецкого физика-оптика Йозефа Фраунхофера (1787–1826). Порбус был придворным художником, автором портретов короля Генриха IV и его жены королевы Марии Медичи, и пользовался в начале XVII века немалой известностью. К Рубенсу, упоминаемому Бальзаком, Мария Медичи обратилась только в 1620 году. Никола Пуссен, уроженец Нормандии, в самом деле впервые приехал в Париж в 1612 году. Сочиняя монологи Френхофера о живописи, Бальзак, по мнению исследователей его творчества, опирался на два основных источника: работы философа XVIII века Дени Дидро и статьи своего современника и друга Теофиля Готье.
Над книгой работали
Редактор
Художественный редактор
Верстка
Корректор
Издательство «Время»
[битая ссылка] http://books.vremya.ru
Электронная версия книги подготовлена компанией [битая ссылка] Webkniga.ru, 2017
Примечания
1
Посвящение математику и астроному Феликсу Савари (1797–1841), с которым Бальзак консультировался при написании романа, впервые появилось в 1845 году, когда «Шагреневая кожа» вышла в 14-м томе первого издания «Человеческой комедии», а Савари уже четыре года как не было в живых.
2
В романе высоко ценимого Бальзаком английского писателя Лоренса Стерна (1713–1768) «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена» (1760–1767) этот рисунок (размещенный, однако, не горизонтально, а вертикально) изображает ту линию, которую концом своей палки описал в воздухе капрал Трим, простодушный слуга дядюшки заглавного героя, Тоби Шенди, произнеся в ходе разговора о женитьбе фразу: «Когда человек свободен…» Бальзак, впрочем, имел в виду не брак, а просто прихотливое действие судьбы, против которой человек бессилен; в то же время столь несерьезный эпиграф должен был, по-видимому, слегка «снизить» трагическую серьезность повествования.
3
