Письма к Олафу Броку. 1916–1923

отряд, который от имени Христиании пошел бы помогать исстрадавшимся жителям столицы. Самый примитивный род помощи: дезинфекция и первоначальный уход за больными, снабжение их лекарствами и т. п. Кажется [неразб. имя – ред.] нечто подобное творил в Сербии. Ошибаюсь ли я? Подумайте обо всем этом, сообщите Ваше мнение и… решение. Хочу двинуть Олейниковых [262] на нечто подобное отсюда.

Ваша мысль привлечь кооперацию для распределения продовольствия прекрасна. Быть может ей-то и надлежит сыграть крупную роль. Да будет…

Останавливаю письмо-писание, ибо иначе эти строки не уйдет сегодня. Спешно и нежно обнимаю Вас и деток и целую ручки дорогой Нины Ивановны.

Всем сердцем Ваш, Гулькевич

48 12 V 1919 Стокгольм

Дорогой Друг,

И мне пришлось также платить дань «постели». Пролежал 5 дней только, но медленно, медленно возвращаюсь к обычной работе.

Спасибо за доброе письмецо от 8-го сего месяца. Боюсь, что деревца опоздали. Их выслали отсюда в указанное Вами время, но и тут не обошлось без приключений. Два – какого-то нового сорта деревца должны были быть упакованы отдельно, но не были высланы вовсе. Оставьте им места, которые они займут будущей весною. Ради бога дайте знать, сколько Вы уплатили за доставку растений вплоть до Nykirke. Ваше финансовое соучастие в этом деле, как бы незначительно оно ни было, недопустимо.

Спасибо большое за статью Станга[263]. По тому, что я о ней слышал, я ожидал иного. Хотя на письме его доводы еще менее убедительны, нежели переданные в живой речи – все же С.[танг] нашему лечению поддался мало.

Очень опечалил меня случай с Граном[264], которого так искренне и горячо ценю и люблю. У меня, к сожалению, в ту минуту, как он зашел, завтракали спешившие в Архангельск бравые, хорошие, но не интересные для Грана офицеры. Вводить к ним Гр.[ана] – они почти все говорили только по-русски – это бы их парализовало. Даже милый Чупров не хотел участвовать в прощальной трапезе с этими столь далекими по мировоззрению людьми. Сможете ли Вы помочь мне в моей печали и объяснить ему все вышеизложенное? Я, как только поправлюсь окончательно, напишу ему сам, но в такие подробности входить не могу.

Можете ли Вы быть ангелом и выхлопотать визу на пребывание в Норвегии (в числе 200 беженцев) для Льва С. Поляка [265], жены его и 2-х его падчериц. Живут они в Helsingfors’е S. Explanadgt, 8 (Finska «Mazut» A/B). Люди они богатые. Он также состоит, кажется, членом правления Сибирского банка. Им только хочется скорее выбраться из Финляндии и хлопотать из Норвегии о визе в Англию. Мне лично они не симпатичны. Богатые, бестактные «жиды». Но, говорят, люди не дурные. Оттого-то я и решаюсь хлопотать о них перед Вами.

Из России за последнее время вестей не поступало почти вовсе. Колчак двигается верно, целесообразно и, кажется, ни у кого нет более сомнения в том, что Петроград сначала, а затем и Москва попадут в его руки в течение лета.

Меня очень радует, что Daae[266] прельстился моим предложением. Если Марфа Людвиговна и состряпает что-либо здесь, то это, насколько я слышал о ее планах, касалось помощи комбатантам – не гигиены города, гигиены [неразб. – ред.] его жителей. Нечто в моем духе затевается Russian Trading в Копенгагене. Но всего этого будет так

мало

для того ужаса, горя, страданий, которые освободители найдут в Петрограде. Поэтому надеюсь, что намеченное Daae осуществится. Норвегия будет, таким образом, участвовать во всяком проявлении участия, сочувствия страданиям России на длинном протяжении ее страшного мартиролога.

Надеюсь, бог поможет скоро иметь возможность сообщить Вам что-либо более определенное и положительное. Покамест еще раз сердечно благодарю за все и крепко обнимаю Вас и деток. Целую ручки дорогой Нины Ивановны.

Ваш Гулькевич

Пользуясь постельною тишиной, кончил Store Hanger[267]. Я в восторге от книги, пропитанной Норвежским, дорогим мне духом.

Объявился Савицкий[268]. Приглашаю его к себе. Он бежал из Одессы от большевиков в Париж.

49 16 V 1919 Стокгольм

Дорогой Друг,

На письмо от 13 сего месяца.

Здесь имеется официальный представитель Литвы – Иван Константинович Аукштолис (Jan Aoukchtolis – 15 Hyremandgt)[269]. Он племянник известного Вам Uraca[270]. Служил