АЧ: Я хочу сказать от себя, что когда я смотрел в тот день, специально смотрел все новостные программы, это заседание правительства, что меня поразило, прежде всего, абсолютная невоспитанность и бескультурье слушающих министра культуры. Я хочу напомнить, как среагировал Сергей Шойгу. Не прошло и 5–10 минут, как он прервал выступающего министра и стал его поправлять с точки зрения русского языка, что он это не понимает, что написано, что это не понимает. Камера работает, хочется показать, какие мы приближенные к господину Фрадкову, а какой ты новичок, пришедший в правительство и первый раз выступающий с большим докладом. Но мне это показалось, не скажу странным, скажу — хамским. И второе, это выступление Сергея Иванова, когда он вдруг спустился до очень странного уровня оценки культуры, когда название 50-го романа и 145-го этажа детективной прозы определил, будто бы это название позволило себе определить поведение двух дезертиров. Что на самом деле смешно. И вот какой у меня второй вопрос. Почему вы думаете именно сейчас эти министры, а это скажем честно оба министра-силовика: и Иванов, и Шойгу. Почему они решили вдруг так себя повести? Почему они решили пойти в такую атаку, по сути дела, вызывая из памяти цензуру. Виктор Лошак.
ВЛ: Я хотел сказать, что радиослушатели не должны понять, что мы представляем правительство как одного человека с одной головой…
АЧ: Это коллективный орган.
ВЛ: На этом заседании были очень разумные и точные выступления Германа Грефа, Олега Добродеева, Михаила Швыдкого. Это не так, что все сказали, что солдаты читают книжки, после них убивают милиционеров. Почему так произошло? На мой взгляд, власть находится вне зоны критики, она потеряла вот это необходимое в демократическом обществе некое чувство того, что каждое твое слово общество взвешивает. Что ты находишься на зарплате у людей, которые тебя слушают, видят. Кроме того, я бы не ставил на одну чашу весов то, что говорил Сергей Шойгу и то, о чем говорил министр обороны Иванов. Потому что Шойгу просто говорил, что он не мог понять, перед ним лежал доклад, и то, что он слышал и читал в докладе, были абсолютно разные вещи, поэтому он начал задавать вопросы. Вы говорите, что все так плохо, а ведь увеличивается это, улучшается это. Ведь мы можем быть негативно настроены к строительству культуры в стране, но увеличиваются расходы на культуру или увеличивались. И это подтвердят и провинциальные музеи, кстати, и театры. И то, что происходит с нашими большими театрами в Москве, все-таки расходы растут. Люди, которые находятся, с одной стороны, вне зоны критики, а с другой стороны, многие последние годы идет карикатурный подбор кадров. Непонятно, откуда берутся люди в правительство, почему они назначаются, почему этот оставляется, а этот назначается. В любом цивилизованном обществе отставке и назначению власть должна давать объяснения. Почему у нас отставили министра Швыдкого и назначили министра Соколова. Хоть один человек объяснил это стране. У нас был не самый плохой министр культуры в стране, вошедший, кстати, в десятку самых крупных деятелей культуры Европы. То же самое можно сказать о целом ряде других людей власти. Вот это, с одной стороны, бесконтрольность общества за властью, с другой стороны, много очень случайных, мало подготовленных людей во власти и дают такие карикатурные заседания правительства.
АЧ: Евгений Бунимович.
ЕБ: Во-первых, я хотел бы разделить два выступления. Выступление Иванова абсолютно карикатурное и, кроме совершенно хрестоматийного при слове «культура», он схватился за то, за что и должен был схватиться, это настолько пародийная стилистика… Гораздо интереснее то, что говорил С. Шойгу, к которому я отношусь с уважением по отношению к его эмчээсовской, не знаю как сегодня, но в какой-то период деятельности. Сергей Кужугетович жаловался на то, что он не понимал что-то про постмодернизм, про который там было написано. И это зря, хочу сказать. Потому что все, что происходит в правительстве сегодня — это чистой воды постмодернизм, и это оценка не отрицательная. Просто такая эпоха. Постмодернизм умер в искусстве, но он перешел на политический уровень. И то, что делал Путин, точнее, что делал сам Сергей Кужугетович, когда он летел такой герой, как Илья Муромец на ковресамолете, и вез батареи от центрального отопления на Дальний Восток — спасать от замерзания, — это абсолютно постмодернистский жест. Президент, который его посылал. И таких вещей очень много. Да и то, что делает наш президент в третий раз, когда он берет один и тот же гимн, и третий раз пишутся другие слова, чем это отличается от работы Дмитрия Александровича Пригова, который, когда был юбилей Пушкина, пел первую строфу «Онегина» в качестве буддистского, православного, индуистского песнопения. Абсолютно та же стилистика. Более того, Путин в этом смысле сильнее, потому что он еще сделал так, что это подписал один и тот же автор, сначала про Сталина, потом про Господа Бога, по дороге про коммунизм. Это абсолютно постмодернистский ход, кстати, как и взять советский гимн, при этом великодержавный двухголовый герб и республиканский трехцветный флаг. Это абсолютно постмодернистские ходы.
АЧ: Почему? Триколор республиканский.
ЕБ: Демократический. Его ввели при…
АЧ: Государе императоре.
ЕБ: Он был как торговый флаг. У монархов был свой. А вот после Февральской революции его действительно ввели как государственный флаг. То есть вот это совмещение несовместимого или с чего начинал Путин, и дальше чем он продолжает, когда он разговаривает с Фиделем, на следующий день с Солженицыным — это абсолютно постмодернистские ходы. Или такой амбивалентный ход: что случилось с подводной лодкой? — она утонула. Это абсолютно постмодернистские ходы. И вот, кстати говоря, вот это без объяснения причин игры, когда в качестве премьер- министра ставится человек, которого никто никогда не видел, не слышал, не знает, что это такое, это все отсюда. Поэтому я советую дальше изучать эти вещи. Это серьезно. Мы живем в эпоху политического постмодернизма. Я советую даже силовым министрам быть в курсе…
