судопроизводством.
Очень интересен и автор рассказов и повестей Герман Сабдулаев, книга которого «Я — чеченец» должна выйти этой весной. Пишет очень болезненную военную прозу, очень страшную. Его позиция не прочеченская, не прорусская, она просоветская: «Зачем вы разрушили этот хрупкий мир, который был?» — Сабдулаев пишет от лица поруганной, растоптанной нации, которая никогда уже не будет прежней. Было взорвано братство между самими чеченцами, народ раскроен изнутри, как русский народ после революции и гражданской войны. Автор не занимает ни чьей стороны, кроме стороны правды.
Да, мы будем продолжать исламскую тему. Она для нас очень важна. Я сам сейчас активно участвую в становлении светской исламской литературы в России, как председатель жюри конкурса художественной исламской литературы «Исламский прорыв», который состоится в феврале-марте этого года.
Прибалтика — центр эмигрантской культуры
ЛМ: В Эстонии ты бывал не один раз. Как ты оцениваешь ситуацию в Прибалтике?
ИК: Мне кажется, что вся Восточная Европа находится в очень сложной полосе своего существования. Ей, правда, не привыкать — это в каком-то смысле ее участь на протяжении веков. И Эстония тоже всегда между разными силами, разными ветрами.
Для меня самый главный смысл существования Прибалтики сейчас выражается в том, что Прибалтика стала для русской культуры и для русского языка «островом Крымом» нынешней эпохи. То есть в ней возникла какая-то другая русская литература, другой русский язык, другая русская культура, как во всех странах, где есть русская диаспора за пределами России, из чего может родиться очень интересная и очень позитивная вещь.
Без войны, без революции возникла новая эмигрантская культура, и Прибалтика — один из ее центров. Это очень важный дестабилизирующий в положительном смысле фактор, который будет постоянно разъедать попытку создать некую новую универсальную русскую идеологию, русскую национальную идею.
Зарубежная русская диаспора — важный сдерживающий балансирующий фактор, который может сыграть важную роль в дальнейшем развитии политической и культурной ситуации в самой России. И Прибалтика, безусловно, один из элементов этого противовеса, который ограничивает реставрационные имперские потуги Кремля.
ЛМ: Каковы дальнейшие планы издательства?
ИК: В такой бурной стране, как наша, никто не может предсказать, что будет даже через неделю. Но пока мы продолжаем деятельность в издательстве и надеемся, что нам удастся в ближайшее время запустить журнал левой направленности, который, я уверен, определенной группой людей будет востребован, и очень ожидаем.
Этим планам не суждено было сбыться. Испытывая внешнее официальное давление, издательство не смогло продолжать свою деятельность. Финансовые резервы были израсходованы, реализация продукции прекращена, издатель оказался в сложных отношениях с властью, сотрудники разбрелись по другим «проектам». А через полгода после этого интервью уже совсем больной Кормильцев уехал из Москвы в Лондон. Он не верил в смертельный исход, хотя уже тогда близким было понятно, что Илья обречен.
После его смерти наконец-то пришло официальное признание. В новостных шоу российских СМИ эту смерть определили в список «смертей года», наряду с известными и уважаемыми именами почивших в 2006 году деятелей науки и культуры, написали кучу статей о талантливом поэте и официально провозгласили достоянием российской культуры. Вот уж поистине, нет пророка в своем отечестве, пока он жив.
Никто не застрахован от столкновений с властью
