Дядя Миша повернул голову к Беде:
— Я это к чему говорю, чтобы ты, когда здесь будешь работать, не домогался ко мне с такими просьбами, — понял?
— Как ясный день, — ответил Беда, улыбаясь.
Как ни странно, но дядя Миша ему понравился и своей речью поднял ему настроение.
Дядя Миша постучал кулаком в стенку:
— Танька, иди сюда? — через стенку крикнул он, — да пошевеливайся, пока я не передумал.
В мастерскую зашла его жена:
— Чего орёшь, как ужаленный? — она посмотрела на него и увидала, что гульфик на его брюках открыт до предела:
— Ворота закрой бессовестный?
— Ужо, я тебе закрою, — и он лукаво захихикал.
— Вот выделяю тебе гуманитарную помощь на три дня.
Да смотри это — Дух. Я его по глазам вижу, это не Филат — корявый. Чтобы не огулял твоих прачек в бане. Я позже из него модельера знаменитого сделаю.
— Эх ты паразит уже успел похмелиться, несёшь при детях, что зря.
— Забирай Духа и уходи, — махнул он рукой.
— Нашла детей. Половина из них сидят за изнасилование, и поголовно вся колония занимается мастурбацией. Партии дают, — так они выражаются, — заржал он вновь, да так громко, что Беда отчётливо слышал его смех на улице когда вышел с его женой из мастерской.
…Тетя Таня, — так просила она называть себя Сергею, повела его в баню, в которой он уже мылся, когда поднимался на зону. В отделении стоял запах мыла и глаженого белья. Там же находилась и прачечная, в которой работали четыре женщины.
— Сынок, за что осудили тебя? — срок, наверное, большой дали? — поинтересовалась она.
— Да нет, не очень, три года всего.
— Всё равно много, молодость свою губить здесь напрасно. Такой красивый парень, с девчонками бы сейчас дружил, да в институте учился. А теперь уж ничего не сделаешь.
— Придёт время, наверстаю, — ответил Беда.
— Наверстаешь, но потерянные годы не вернёшь.
— Ты иголкой можешь работать? — спросила она.
— Только на уровне пришивания пуговиц, — не признался он в своём тайном умении шить брюки, где ему приходилось их обмётывать иголкой.
— А больше нам и не надо, будешь проверять стираную робу и, где нет пуговиц, пришивать. Банку с нитками и пуговицами сходи, возьми в гладильной комнате.
Беда, распахнул гладильную комнату, где увидал Салиха. Тот от внезапности был испуган и держащий в руке утюг бросил на гладильную доску и сделал шаг назад.
— Бельё прожжёшь, чего утюг оставил на нём, — спокойно сказал ему Беда, и взяв со стола банку с пуговицами, закрыл за собой дверь.
— Можешь не торопиться? — Работы тут на день, успеешь. — Главное просматривай лучше? — посоветовала ему тётя Таня.
— Тётя Тань, а этот парень, у вас постоянно бельё утюжит? — спросил Беда
— Монсур, да давно уже. Его в самом начале в мастерскую определили, но он не грамотный и русский язык плохо знает. Не писать, не читать не умеет, но на гармошке как бог играет. Гармошка у него здесь в бане хранится, вот он нас частенько развлекает. В Татарии жил в ауле, в большой семье. Работящий исполнительный парень. Он скоро освободится через два месяца. У него срок полтора года. Плохо нам будет без него, мы уже привыкли к нему.
Беда пришивал пуговицы и слушал словоохотливую тётю Таню. За два часа она рассказала ему про всю свою жизнь с дядей Мишей, про своих детей, которые вышли в люди, закончив институты. И не забыла при этом посетовать на плохое здоровье, которое она потеряла, работая здесь, где все операции стирки и глаженья выполняла одна, заработав себе гипертонию. Благо старшая дочка Елизавета работает врачом — терапевтом и постоянно наблюдает за её давлением.
Отведя свою душу за разговором, она Сергея отпустила на два часа раньше в корпус. Он пришёл в отделение, но там кроме дежурного никого не было. Все в это время находились на работе. Дежурный сидел с раскрытой книгой за столом, на котором стоял телевизор. Беда разулся и прошёл к своей кровати.
Дежурный, забеспокоившись, робко подошёл к Беде и сказал:
— Нельзя в отделении находиться в рабочее время. Могут нас обоих наказать, но может тебе и можно быть здесь. Только ты бугра предупреди тогда, что я тебя ставил в известность.
— Нельзя, значит, нельзя, я выйду на улицу. Погуляю там, ничего страшного со мной не случится.
