Встреча с Лукой и Моисеем
В машине уже было ясно, что этап направляется в близлежащую зону, на родину к Африкану, в маленький городок на реке Ока. По тюремной почте Беда знал, что в этой колонии сидит Лука, и это его радовало. Хотя близких и тёплых отношений, как с Юрой Лбом у него не было раньше, но как — бы, то, не было, Лука считался своим пацаном.
«Всё равно близкая душа рядом будет», — думал он.
Конвой известил, что колония создана для строительства новых цехов завода медицинских инструментов и всем придётся работать на стройках. У кого есть строительная профессии будут работать в своё удовольствие, а у кого нет, то будут специалистами по земляному грунту и подсобными рабочими.
Когда вывели из машины заключённых, все увидали, что зоной называется современное пятиэтажное здание, с большими окнами и плоской крышей. Небольшая территория длиной чуть больше ста пятидесяти метров, была голой без зелёных насаждений. Никаких локальных зон и облагораживающих территорию атрибутов не было, и быть не могло, так как зона была создана временно, пока не завершится строительство важных объектов производственной индустрии. Один заасфальтированный плац, для построения заключённых на поверку и развод, скрывал одноликую убогость колонии. Радовало то, что само здание не являлось бараком и от него веяло немного свободой. Оно было приличных размеров, где не было решёток. Решётки стояли только в штрафном изоляторе, куда завели этап, чтобы произвести приём вновь поступивших заключённых. В этот злополучный для Беды день, произошло несколько неприятных встреч. Он понёс убытки личных вещей, которыми он дорожил. Потом произошла неожиданная встреча с человеком, которого он никак не ожидал встретить здесь.
Первым этап встретил начальник колонии Русаков.
Увидав, на Беде костюм не из обычного диагоналевого материала, а из блестящей хлопчатобумажной ткани, он заставил его снять с себя. Этот костюм Беда шил специально для взрослой колонии, и расставаться с ним не хотел.
— Не снимешь, — пригрозил начальник, — определю в изолятор.
Беда спорить не стал, снял с себя костюм, вместо, которого ему выдали грубую робу.
Когда процедура обыска и переодевания были проделаны, всех повели на второй этаж, где находились кабинеты администрации, школа и клуб. Заводили по одному в кабинет начальника колонии, который с комиссией распределял, в какой отряд направить каждого заключённого.
Войдя вальяжной походкой, где восседала комиссия в количестве пяти человек, Беде сразу бросилось в глаза знакомое с прилизанными волосами лицо. Он ошибиться не мог, на него смотрел Моисеев, бывший его злейший враг. На зоне он был кумом. Кого угодно можно было встретить в этом колючем сборнике, но чтобы столкнуться лоб в лоб, со своим заклятым врагом, на это Беда не рассчитывал.
Моня, сидел спокойно за столом, крутя в пальцах карандаш, не подавая ни малейшего виду, что знаком с Бедой.
— Так, а это к нам поступил знакомый уже мне Сергей Беда, — сказал начальник колонии. Хочу всем присутствующим здесь, дать на него краткую характеристику.
Посмотрите на него, каков лорд. Приехал к нам из тьмы тараканьей в «бостоновом костюме», с которым не хотел расставаться. Но не это главное. Благодаря внешнему обаянию и грамотной отточенной речи, имеет талант входить в доверие к любому человеку — от зэка до руководящих работников администрации. Верить ему ни в коем разе нельзя, он может спеть вам сказки Венского леса на Окской возвышенности, при этом не исключено, что охотно может помочиться сверху на вас большой дугой, не обмочив при этом свои пальчики. Ярый приверженец законов отрицательно настроенного контингента заключённых. Смутьян, каких свет не видывал. И это всё у него набралось за короткий срок содержания под стражей.
…Русаков в эти минуты явно ерничал, и наслаждался своей осведомлённостью и речью. Он закрыл папку с его личным делом и передал её Моисееву.
А Беда не обращая внимания на речи начальника колонии, безмятежно смотрел в это время в открытое окно, где перед его взором за зоной расстилался ровный луговой ландшафт, усыпанный снегом, по которому на лыжах катались два маленьких мальчика.
— Это вы правильно заметили, товарищ полковник, — раздался голос Моисеева, — я с этой особой давно знаком. Приходилось мне его воспитывать.
— Мне кажется, вы немного ошибаетесь, гражданин начальник, — смотря в сторону кума, сказал Беда.
— Если бы у меня был такой воспитатель, я бы удавился без мыла.
Моисеев, услышав наглое высказывание из уст Беды, мгновенно побагровел, словно бурак и со злостью сказал:
— Не думай, что я пришёл сюда на понижение. Меня сюда партия направила, чтобы охранять закон, там, где находятся такие опасные для общества элементы, как ты.
— Я думаю, товарищ полковник, — обратился Моисеев, к начальнику, — нам нужно оставить его работать при колонии. Пускай в подвале потрудится. Нет никакого смысла отправлять его на строительные объекты. Здесь он будет у нас на виду, и каждый его шаг будет лично мною просчитан. Думаю его
