— А ты, в натуре, изменился!.. — покачал головой Бурый и вдруг сильно ударил Тучу основанием левой ладони в лоб.
Тот отшатнулся, тряхнул головой и, выпучив глаза, открыл рот.
— Во блин, — промычал он, — в глазах зайчики запрыгали… — и завалился на правый бок.
— Туша мясная, — презрительно проговорил Бурый.
Взял стоявшую на столе бутылку и вылил пиво на голову Тучи. Отфыркиваясь, тот тряхнул головой и сел.
— Ты чё, Бурый?! — Схватив полотенце, он начал вытираться. — Крыша поехала? Я те чё, груша?
— Строишь из себя заблатненного… Короче, Туча, вот что. Мне твои байки о том, какой ты уважаемый, по хрену. У тебя магазинчики почти по всей области. Меня интересует север. Там обитает Тополь. И ты быстренько выяснишь, где именно его можно нащупать. Через пару дней я заскочу, и ты мне скажешь, где его найти. Понял?
— Ага, — испуганно глядя на него, закивал Туча.
— Знаешь, Андрей Валентинович, мне кажется, что мы сыграли против себя, — сказал майору Сысоев, войдя в его кабинет.
— Тот удивленно пожал плечами:
— Что-то я не пойму, о чем ты?…
— Да Тополь мне покоя не дает, — усаживаясь, вздохнул капитан. — Я покопался в его делах и не пойму, почему он помог нам. Ведь благодаря ему мы вышли на „Ниву“ с трупами, на Лохина и Лопату. Но их сразу убрали. А сейчас Тополева ищут Пахан и Ванюта. Кто такой Ванюта, тебе объяснять не надо. По нему давно камера для пожизненно осужденных плачет. Но если Ванюта ищет Тополя за убийство своего родственника, то зачем Пахану подставляться? Ведь все уже сделано, свидетелей нет, те, кого мы взяли, мертвы — кто повесился, кто себе вены вскрыл. В общем, убрали всех. Так почему же Пахан хочет убить Тополева?
— Да я и сам об этом думал. Пахан не из тех, кто мстит. Он старается не испачкаться ни в чем. Что-то тут в самом деле не то. Но если ты думаешь, что документы находятся у Тополева, то, получается, он нас с тобой просто использовал.
— Значит, мы мыслим одинаково, — подытожил Сысоев.
— Однако все как-то слишком просто. Он оказался на том же месте, где остановились мы. Сразу понял, кто мы и зачем приехали. И оказалось, что он видел, как „Ниву“ с Лапиным Лопатин завернул к болоту. И место примерно назвал. И нашел. Хотя я там особых примет, которые указывали бы на то, что туда машину спустили, не видел. И как-то все это навалилось, вот уже два дня из головы не выходит. Получается, что Тополев нас просто навел, мы нашли машину, убийц, которых перебили, и в то же время не нашли ничего. Получается, нас на убитых навел сам убийца. Но тогда кто и зачем убил Лопату и Лохина? Почему Пахан прислал киллеров, чтобы кончить нас и Тополева? Что это были парни Тополева, я исключил сразу. Вот чего я не пойму никак. Выходит, Тополев не виноват и действительно просто помог нам. А в это я сейчас тоже не верю. Так что ты вовремя заскочил.
— И я так же думаю, — кивнул Сысоев.
— Вы оба тут? — В кабинет вошел Сопов. — Был я у Пахана и поставил его на грань фола. Он знает, что Лапин вез бумаги, и наверняка убийство организовано им. Но сейчас он пытается найти документы. Надеюсь, он примет правильное решение, все мне расскажет и отдаст тех, кто это затеял.
— А мы пришли к выводу, — сказал Сысоев, — что это работа Тополева. Понимаешь, все указывает на него. Его помощь, следы и так далее. Объясни, Андрей Валентинович, — попросил он майора.
— Надеюсь, ты сделаешь это, — отпив пива, сказал Ломовик Худому.
— Ты говоришь, пятьдесят тысяч? — помолчав, спросил Адам.
— И плюс тачка. „Вольво“ подойдет? Конечно, не новая, но ходит прилично, и все дела при ней.
— Ништяк, — кивнул Худой и хлебнул пива. — Когда это надо сделать?
— Чем быстрее, тем лучше, — улыбнулся Ломовик.
— А ты изменился… — Худой внимательно посмотрел ему в глаза. — Стал увереннее в себе и вроде как думать научился.
— Да я и был таким! — хохотнул Ломовик. — Просто прикидывался телком. Зверь я, Худой, волк в овечьей шкуре. Но теперь мое время пришло. И все, кто меня за дурака считал, получат свое. Значит, Сысоя мы скоро увидим на кладбище в роли клиента.
— Что-то я не въеду, — сказал Ли, — на кой хрен вам понадобился Худой?
— Снова начинаешь? — Валентина вздохнула. — Я ничего не знаю, сколько раз тебе говорить — решение принимает Мастер. Он велел мне сойтись с Худым и сделать все, чтобы он согласился работать на нас. А зачем ему это нужно, я не спрашивала. Ты же знаешь, Мастер не любит вопросов.
— Это точно. Но зачем ему понадобился Худой? — Ли прищурил и без того узкие глаза. — Что-то я не въеду в эту канитель. Давай-ка сначала… Мастер сказал именно про Худого?
— Да.
— Выходит, он его знает, — пробормотал Ли. — И получается, что и Худой знает Мастера. Странно… Что-то я ни хрена не пойму. Зачем Мастеру Худой?
— Завтра приедет Ировский. Будет лучше, если ты не покажешься здесь до тех пор, пока он не уедет.
— Похоже, Худой тебя удовлетворяет полностью, — усмехнулся Ли.
— Дурак! Ты можешь съездить к этой стерве в Москву и получить деньги…
— Не держи меня за идиота! Бабки должна получать ты. К тому же я не пойму, за что она нам платит.
— Говори об этом с Мастером — может, он ответит на все вопросы.
— Не пугай ты меня. Мастер нормально ответит, он мой напарник. И я спрошу его. Терпеть не могу, когда чего-то не понимаю.
„Мастер просто-напросто тебе кадык вырвет, — мысленно усмехнулась Валентина, — и это действительно будет ответом на все вопросы“.
— Да, слушай, — неожиданно усмехнулся китаец, — тебя Дашка желает найти, Хряк говорил. Я его на поводке держу, правда, плачу иногда за информацию, если она мне интересна. Так вот, он сказал, что Дашка желает тебя повстречать на узенькой дорожке и разобраться.
— Я тоже этого хочу, — кивнула Валентина. — Достала она меня своими угрозами.
— А я не прочь посмотреть на вашу разборку. Обожаю, когда бабы отношения выясняют. Но не расслабляйся: Дашка баба боевая и тренированная. Мужиков тоже щелкает, как орешки.
В дверь постучали. Ли с пистолетом бросился к окну. Валентина тоже вскочила. Китаец осторожно выглянул в окно.
— Можно? — с усмешкой спросил, открывая дверь, Ировский.
— Григорий Петрович, — изумленно посмотрела на него Валентина, — вы же сказали, что приедете завтра.
— Всегда появляйся раньше, — Ировский закрыл за собой дверь, — чем тебя ожидают. Правило разведчика и мужа, возвращающегося из командировки, — хохотнул он.
— Но ты ей не муж, — убирая пистолет, сказал Ли.
— Все еще впереди! — Поставив сумку и чемодан, Ировский поцеловал Валентину в щеку. — А ты, значит, Хунхуз? — посмотрел он на Ли.
— Иногда так называют. А ты, значит, и есть тот самый Ировский? — в тон ему проговорил Ли. — Хорошо, что мы встретились. — Он сел. — Есть несколько вопросов, и желательно, чтобы ты ответил честно. Зачем…
— А ты кто есть-то? — усмехнулся Ировский. — Все, что нужно, я сказал Мастеру.
— Не ври, — остановила его Валентина. — Ты говорил только со мной. Мастера ты не встречал и не разговаривал с ним.
— Ошибаешься! — Ировский улыбнулся. — Я знаю Мастера. Потому и вышел на тебя. Я думал, он
