— Ну, посмеялись… Довольно… Идем!
Карик перевел дыхание, вытер проступившие от смеха слезы и спросил:
— А куда? В какую сторону нам итти?
Профессор огляделся.
За ночь вода залила все кругом.
Итти можно было только в одну сторону. От домика ручейника тянулась узкая полоска земли, покрытая густым зеленым кустарником.
— Гм, — задумчиво сказал Иван Гермогенович, — очевидно, придется сначала выйти из этого болота, а там уж мы увидим, что делать.
Густые заросли кустарника стояли плотной стеной. Тяжелые водяные шары висели над головами путешественников. Пробираясь сквозь кустарник, профессор и ребята то и дело задевали ветки, и тогда сверкающие шары срывались вниз и обрушивались на путешественников, сбивая их с ног.
— Ничего, ничего. Утренний душ полезен, — смеялся Иван Гермогенович. Вымокшие с ног до головы ребята бежали за профессором, дурачились и даже пели веселые песенки.
Но вот заросли кустарника кончились.
Впереди сквозь редкие просветы ветвей мелькнули желтые песчаные холмы.
Один холм поднимался над землей острой вершиной.
— Ну вот, — сказал Иван Гермогенович, посматривая на вершину холма, — с этой высоты мы и посмотрим, где наш маяк.
— Побежим! — крикнула Валя и помчалась вперед.
Они подбежали к высокой песчаной горе.
Хватаясь руками за камни, профессор начал подниматься. Ребята карабкались следом за ним.
Солнце стояло уже высоко.
Раскаленные камни-песчинки жгли ноги и с шумом неслись вниз, к подножью песчаной горы, подпрыгивая и сталкиваясь.
Профессор спотыкался почти на каждом шагу; из-под ног его потоком катились камни и песок. Карабкаться следом за ним было опасно. Карик и Валя догнали Ивана Гермогеновича и пошли с ним рядом.
Подъем становился все круче и круче.
Маленьким альпинистам пришлось ползти вперед на четвереньках, цепляясь за выступы руками.
— Прямо, восхождение на Эверест, — говорил отдуваясь Иван Гермогенович.
Ни Карик ни Валя никогда не слышали об Эвересте, но оба сразу догадались, что Эверест, наверное, такая же гора, как та, на которую они сейчас поднимались.
Но вот и вершина.
Обливаясь потом, профессор и ребята взошли наконец на гребень горы.
Иван Гермогенович выпрямился, приложил козырьком ладонь к глазам и, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону, начал осматриваться.
— Ну-ка, ну-ка, — приговаривал Иван Гермогенович, — посмотрим, посмотрим, где наш маяк…
Но не успел он договорить, как земля у него под ногами дрогнула и медленно, точно раздумывая, поползла вниз.
Профессор, а за ним и ребята провалились куда-то, точно в глубокий колодец. Вдогонку им посыпались камни и тяжелые комья земли.
Со страшной силой путешественники врезались в мокрое, вязкое дно.
— Затяжной прыжок без парашюта, — пробормотал Иван Гермогенович, выбираясь из густой, липкой грязи, — могу поздравить вас с благополучным приземлением.
Он вытер руки о костюм и заботливо посмотрел на ребят, которые все еще барахтались в грязи.
— Все в порядке? Как Валя? Не ушиблась?
— Ничего, — сказала Валя, вставая на ноги, — только локоть ободрала.
— А ты, Карик?
— А я колено ушиб.
Ребята встали и, потирая ушибленные места, испуганно оглядывались по сторонам.
— Ну, все это пустяки, — сказал Иван Гермогенович, — могло быть и хуже.
— Где мы? — спросила Валя.
Профессор взглянул вверх.
Высоко над головами сияло далекое небо. При бледном дневном свете путешественники увидели высокие отлогие стены.
Профессор и ребята стояли на дне глубокого, мрачного колодца.
— Кажется, — сказал Карик, — мы попали в нору к пауку-землекопу. Это очень страшные пауки. Я читал про них.
