Тюрьма, в которой очутились Валя, Карик и профессор, была похожа на глиняный кувшин. Но только кувшин этот стоял не прямо, а косо, как будто, падая, зацепился за что-то и повис в воздухе.
Валя глядела на темные стены, на Карика, на профессора..
Как они попали сюда — профессор и Карик? Кто посадил их в этот огромный кувшин? Неужели то же самое чудовище, которое принесло сюда и ее, Валю?
Она стала расспрашивать профессора и Карика, но Иван Гермогенович перебил ее:
— После, после, — сказал он, — теперь не время болтать. Если мы не выберемся сию минуту наверх, мы погибли. Ну-ка, ребята… Попробуем.
Профессор встал на четвереньки и медленно полез по отлогой, гладкой стене. За ним поползли ребята.
Подъем был трудный.
Руки и ноги скользили точно по льду. Профессор почти добрался до края кувшина, но вдруг колени его дрогнули, ладони скользнули по стене, он с грохотом покатился обратно на дно, увлекая за собой ребят.
— Неудачно, — сказал профессор, поднимаясь на ноги, — попробуем еще раз.
Путешественники снова ползли по стене. И снова скатились вниз.
— Попробуем еще.
Несколько раз пытались они подняться по гладкой стене, но все их усилия были напрасны.
— Не вылезти отсюда, — грустно сказала Валя.
— Замолчи, — рассердился профессор.
Он смерил глазами расстояние от верха кувшина до пола, оглядел Карика с ног до головы и решительно сказал:
— Забирайся ко мне на плечи.
Карик подпрыгнул, как мячик, схватил профессора за шею и проворно вскарабкался к нему на плечи.
— Попробуй дотянуться до верху, — сказал Иван Гермогенович.
Карик потихоньку начал выпрямляться. Держась за стену, он выпрямил согнутые колени и наконец встал во весь рост.
— Теперь полезай на мои ладони, — сказал профессор, подставляя ему обе руки.
Карик поставил одну ногу, потом другую на ладонь профессора.
— Не упадешь? — спросил профессор.
— Не упаду, Иван Гермогенович.
Профессор понатужился и кряхтя начал поднимать Карика вверх, точно тяжелую штангу.
— Есть! — крикнул Карик, хватаясь за неровные края кувшина.
— Прекрасно. Подтянись выше.
Карик стал извиваться всем телом, подтягиваясь на руках и упираясь пятками в ладони профессора.
— Ну, ну, ну, — подбодрял профессор.
Наконец Карик подпрыгнул и сел верхом на край кувшина.
— Прекрасно! — сказал Иван Гермогенович — принимай теперь Валю.
Он подхватил Валю с пола и передал ее Карику, потом он начал быстро разматывать паутину, в которую был завернут. Размотав свой костюм до половины, он сделал на конце паутинной веревки петлю и бросил ее ребятам.
— Ловите.
Карик ловко подхватил веревку и накинул петлю на выступ кувшина.
— Готово! — весело крикнул он.
Иван Гермогенович дернул паутину, попробовал, крепко ли она держится, потом ухватился за нее обеими руками и медленно пополз вверх, передвигаясь короткими толчками. Тяжело дыша и отдуваясь, взобрался он наконец на край кувшина. Карик и Валя помогли ему сесть рядом с ними.
Кувшин, из которого они выбрались, висел на такой высоте, что даже страшно было взглянуть вниз. Он был прикреплен к гигантскому бревну, покрытому рыжими буграми. От этого бревна во все стороны отходили бревна потоньше, а из них пучками торчали огромные зеленые копья. В просветах между этими бревнами виднелась далекая-далекая земля.
— Куда же это мы попали? — спросила Валя, со страхом озираясь по сторонам.
Профессор улыбнулся.
— Мы находимся на самой обыкновенной сосновой ветке.
— На ветке? — переспросила Валя, недоверчиво покачивая головой.
— Да, на сосновой ветке, которую ты видела на своем веку тысячи раз. Ветка осталась такой же, как была всегда, но зато сама ты стала гораздо меньше. Вот отчего ты всему удивляешься.
