— Гм… Возможно… Однако что же мы здесь стоим? Идемте по ветке к стволу сосны.
Профессор осмотрелся еще раз и уверенно пошел вперед.
Следом за ним побрели ребята.
Они карабкались по темно-красным буграм сосновой коры, прыгали через узкие, но глубокие расщелины.
Наконец путешественники дошли до отвесной стены. Это был ствол. Красно-коричневые глыбы коры громоздились одна на другой; между глыбами проходили глубокие ущелья. В некоторых местах эти ущелья густо заросли серым, седым кустарником.
— Отдохнем, ребята, — сказал Иван Гермогенович. — А потом спустимся по стволу, как это делают муравьи.
Ребята взглянули вниз и невольно попятились.
— И все-таки придется спускаться! — сказал Иван Гермогенович.
Валя прижалась к красной глыбе и замотала головой.
— Ничего, ничего, — сказал Иван Гермогенович, — на Кавказе и на Памире наши альпинисты взбираются на горы еще покруче. И спускаются, конечно, с них. А там разве такие подъемы и спуски? То и дело встречаются ледники, глетчеры. От ветра слезятся глаза. От холода слезы замерзают на щеках. Б-р-р-р… Подумать даже страшно. Ну, а по нашему деревянному Монблану не так уж опасно спускаться.
— Ладно, как-нибудь спустимся! — сказала Валя.
— Конечно, спустимся, — отозвался Карик. — Ведь, все равно другого пути на землю нет. Значит, нужно спускаться по стволу.
Профессор размотал остатки своего костюма, свил надежную веревку и протянул один конец ее Вале.
— Ты опять первой пойдешь, — сказал Иван Гермогенович, — обмотай веревку вокруг пояса и держись за нее крепче. Следующим пойдет Карик. Я буду спускаться последним.
Иван Гермогенович сделал из веревки петлю и накинул ее на плечи Карика.
— Освободи руки. Та-к.
Карик поднял руки, опустил петлю до пояса и затянул ее покрепче.
— Ну вот и все, — сказал профессор, — пора в путь.
Путешественники двинулись вниз.
Сначала спускали на веревке Валю. Она шарила внизу ногами, нащупывала выступ коры и кричала:
— Стою! Отпустите немножко веревку!
Веревку ослабляли. Следом за Валей спускался Карик. Иван Гермогенович ждал наверху, широко расставив ноги и придерживая веревку обеими руками. Он следил за каждым движением ребят. Как только Валя и Карик укреплялись на новой площадке, Иван Гермогенович сбрасывал им веревку и, крепко цепляясь за каждый выступ, осторожно спускался к ним сам.
Так прошли они почти половину опасного пути.
Земля приближалась с каждым шагом. Уже можно было разглядеть узловатые стволы травяного леса.
— А все-таки далеко еще! — сказал профессор. — До земли доберемся не раньше чем через три-четыре часа.
Все трое сильно устали.
Плечи, колени у них были в ссадинах, в синяках. Руки дрожали и больше не слушались.
Пора было отдохнуть.
На одной из широких площадок профессор и ребята остановились.
— Привал! — скомандовал профессор, падая на бугристую площадку. Ребята опустились рядом с ним.
Иван Гермогенович лежал, тяжело дыша, вытирая ладонью мокрое от пота лицо. Карик и Валя сидели, свесив ноги над пропастью.
— Ну и дорога! — бормотал профессор.
Ребята повернулись к нему лицом.
— Как, по-вашему, — спросила Валя, — мы все-таки дойдем домой до зимы?
Профессор махнул рукой.
Валя вздохнула.
— Значит, не дойдем?
— Не знаю! — буркнул профессор.
Все трое замолчали.
И вдруг Валя вскочила и замахала руками.
— Ай, смотрите! Кто это?
— Что? Что такое? — спросил профессор, приподнимаясь.
— Вон там! — крикнула Валя. — Да какие страшные!
