Профессор подошел к яйцу, осмотрел его со всех сторон и, подумав, сказал:
— Пустой орех. Брошенная квартира личинки жука орехового долгоносика. Залезайте, ребята. Вполне сносная квартира.
Становилось уже темно. У ребят от усталости слипались глаза. Ныли ноги. Быстро юркнув в дырочку ореха, Карик и Валя упали на шершавый пол и сразу заснули как убитые.
Между тем профессор вздыхая бродил вокруг ореха. Входное отверстие было так узко, что Иван Гермогенович мог просунуть в него только голову. Плечи уже не пролезали.
— Экая досада, — бормотал профессор.
Сердито ворча, он заглянул в орех, послушал, как ровно дышат во сне ребята, и побрел искать для себя место, где он мог бы устроиться на ночь.
Недалеко от ореха он нашел в ямке раковину улитки. Профессор осмотрел ее. Раковина была пустая. Иван Гермогенович кряхтя и охая забрался в нее и начал устраиваться на ночлег.
Покатый пол раковины был жесткий и холодный, но профессор, утомленный дорогой, даже не заметил этого. Подложив под голову кулак, он вытянулся во весь рост и тотчас же заснул.
Около полуночи в воздухе что-то загудело. Профессор смутно слышал это сквозь сон. Вероятно, поднимался ветер.
Проснувшись от холода, он открыл глаза. Небо было подернуто тучами, в тучах ныряла луна. Профессор поежился, поджал под себя ноги и задремал, беспокойно ворочаясь во сне.
За стенами раковины носился, как бешеный, холодный порывистый ветер.
По земле летели кружась пыль, травинки, лепестки. Орех шатался под напором ветра, приплясывал на пригорке, наконец, сильно дрогнув, качнулся и, подхваченный ветром, покатился вниз, к реке. Подпрыгнув на бугорке, он упал в воду, заплясал на волнах и медленно поплыл вниз по течению.
Сквозь сон ребята почувствовали, как их покачивает, точно в люльке.
Прижимаясь друг к другу, ребята спали, улыбаясь во сне. А река мчала орех, уносила ребят от профессора все дальше и дальше.
Светила луна.
Она освещала тихий, пустынный берег, свернутую рогом раковину, откуда доносился могучий храп профессора, и покрывала реку живой серебристой чешуей.
Ветер качал над рекою темные деревья.
По реке, как по серебряной дороге, плыл покачиваясь черный орех.
Течение несло его, подбрасывая на волнах, и скоро он исчез за темным поворотом реки.
Глава XIII
Перед рассветом поднялся сильный ветер.
Орех, ныряя в волнах, то взлетал на высокие гребни, то исчезал в белой кипящей пене. Волны с шумом перекатывались через него, подбрасывали, швыряли во все стороны. Холодные брызги сыпались сверху в широкий люк, точно осенний, надоедливый дождь.
Брызги падали на Карика и Валю, но ребята только беспокойно ворочались во сне, закрывали лицо и шею руками и отодвигались подальше от люка. Они так измучились и устали, что их не мог бы разбудить даже ледяной душ.
Но вот сильное течение завертело орех, закружило в водовороте. Орех резко качнулся, накренился набок. Карик перекатился через сестру и больно ударился головой о стену.
— Что? Что такое? — вскрикнул Карик.
Он попробовал встать, но орех опять сильно качнуло, и Карик снова покатился по полу. Хватаясь за шершавые стенки ореха, он кое-как приподнялся и закричал:
— Валька, что-то случилось! Вставай! Кто-то тащит наш орех!
Протирая глаза руками, Валя растерянно посмотрела на Карика.
— Может, это зверь какой-нибудь напал на нас. Надо разбудить скорее Ивана Гермогеныча… Иван Гермогеныч! — закричала Валя, вскакивая. Но лишь только она выпрямилась — пол под ее ногами качнулся; Валю отшвырнуло к стене. Она сшибла Карика и вместе с ним покатилась по шершавому полу.
Вокруг было совсем темно, и только сверху через круглый люк падал голубоватый ночной свет.
Держась за стенки ореха, Карик подполз к люку и высунул голову. В лицо хлестнула волна.
Ветер со свистом метался над водой, поднимая крутые, пенящиеся валы.
