— Спит! Давайте, я вам помогу!
— Помоги, помоги!
— А тут что такое? В этой бочке?
— Мед!
— Целая бочка? Вот хорошо-то!
Она ухватилась за бочку и принялась толкать ее, помогая профессору.
Дружными усилиями они вкатили бочку в пещеру и поставили ее в угол.
— Завтракай, Валек, — сказал профессор, — а я пойду поищу постель для Карика. Ему, ведь, бедняге, неудобно спать на голой земле.
Валя откинула крышку и прямо руками залезла в бочку. Облизывая пальцы, она измазала густым, липким медом все лицо и шею.
— Что ж теперь делать? — растопырила липкие пальцы Валя. — Даже вытереться нечем. Пойду к озеру, помоюсь.
Она вышла из пещеры и побежала на озеро.
На песчаной отмели Валя остановилась, посмотрела, нет ли поблизости каких-нибудь чудовищ, и только после этого залезла в воду и принялась мыться.
После купанья Валя побежала обратно. По дороге она подобрала кусочек лепестка и потащила его в пещеру.
— Пригодится, — сказала Валя, — нам теперь все пригодится!
У самой пещеры она увидела профессора, который тащил ворох пушистого волоса.
— А ты куда же это бегала? — спросил Иван Гермогенович, останавливаясь.
— Мыться!
Профессор покачал головой.
— Ну, вот это мне совсем не нравится. Я тебе не советую, серьезно не советую ходить без меня.
— А я перепачкалась медом!
— Тем более, — сказал Иван Гермогенович, — тебя вместе с медом могла утащить муха, оса, пчела, да мало ли тут охотников на девочек, вымазанных медом.
— Я больше не буду! — сказала Валя.
Профессор вошел в пещеру и сбросил охапку спутанного волоса на пол.
— Ну, вот и постель для Карика! Да и нам с тобой волоса хватит.
— Как настоящий матрац! — потрогала Валя ворох. — Где вы это взяли?
— Отобрал у непарного шелкопряда!
— Он спит на матраце, этот непарный шелкопряд?
— Нет, — улыбнулся Иван Гермогенович, — сам он не спит. Летает. А вот свое потомство он заботливо прикрывает пушком. Ни дождь ни холод не страшны яичкам шелкопряда, которые лежат под такими плотными, пушистыми одеялами.
— Какой же это пух? Это ж настоящий конский волос!
— Ты забываешь, что мы сами с тобой не настоящие, поэтому и пушок нам кажется волосом. А теперь давай-ка устроим для Карика постель.
— Я сделаю! — сказала Валя.
Валя сложила волос около песчаной стены, взбила его руками, как взбивают пуховики, потом бросила в изголовье большую охапку волоса и отошла в сторону.
— Кажется, хорошо! — сказала Валя, любуясь постелью.
— Прекрасно! — одобрил профессор.
Он подхватил Карика и перенес его на постель. Валя развернула лепесток и накрыла им Карика как одеялом.
— Ну, теперь ему, кажется, удобно. Посмотри за ним, а я уйду на полчасика, — сказал Иван Гермогенович, — тут у меня есть кое-какие дела. Если Карик проснется — накорми его!
— Ладно, — сказала Валя, — идите, у меня тут тоже кое-какие дела.
Когда профессор ушел, Валя приготовила еще две постели, притащила два новых голубых одеяла из лепестков колокольчика, подмела кусочком лепестка пол, потом вкатила в пещеру четыре больших камня, положила на них плоский камень, а на него положила, как скатерть, белый лепесток ромашки.
Получился замечательный стол.
Вокруг стола Валя поставила камни поменьше, обложила их остатками волоса и накрыла желтыми лепестками.
— Это будут у нас кресла! — сказала она.
Окончив работу, Валя обошла пещеру и осталась очень довольна. В пещере стало совсем уютно.
