посредники-епископы. Паломникам-победителям с обнаженными мечами в руках оказалось нелегко восстановить в Иерусалиме благочестие, подразумевавшееся в городе, «где царствует Христос». Они избрали патриархом нормандского капеллана Арнульфа, но вскоре тому пришлось оправдываться за то, что он вступил в связь с арабской женщиной и прижил от нее незаконного ребенка.
Арнульф повесил в церквях колокола (мусульмане всегда запрещали колокольный звон). Городу предстояло стать латинским, католическим Иерусалимом. Действия Арнульфа наглядно демонстрировали, насколько губительна Великая схизма: у Гроба Господня служили теперь католические священники, а греческому клиру во главе с патриархом было запрещено входить туда. Так укрепилась в Иерусалиме вражда между различными христианскими церквями, которая вплоть до сегодняшнего дня вызывает скандалы и даже потасовки, развлекающие посетителей храма. Однако Арнульф нигде не мог найти главную часть Животворящего Креста, а православные священники отказывались раскрыть ему место тайного хранения реликвии. Латинский патриарх предал их пыткам: христианин истязал христиан, чтобы завладеть Животворящим Древом Агнца. В конце концов те, не выдержав пыток, уступили.
Двенадцатого августа, оставив Иерусалим практически без защиты, защитник Гроба Господня повел все войско крестоносцев в сторону Аскалона, где одержал убедительную победу над египтянами. Защитники Аскалона хотели сдаться Раймунду, однако Готфрид отказался принять это условие, требуя, чтобы они сдались ему. В результате Аскалон так и не был взят, и это стало первой из многочисленных ран, которые нанесут сами себе предводители крестоносного войска, не желающие ни в чем уступить друг другу ради прекращения усобиц. Так или иначе, Иерусалим — пусть и опустошенный — был в их руках.
Герцоги Нормандский и Фландрский, а также многие другие крестоносцы отправились домой, оставив Готфрида в смрадном, разграбленном городе в сопровождении всего трехсот рыцарей и двух тысяч пехотинцев. Уцелевших же горожан не хватило бы и на заселение одного квартала. Раймунд Тулузский, совладавший со своим гневом, отправился покорять побережье Леванта, основав впоследствии собственную династию — графов Триполи. Всего же было создано четыре государства крестоносцев: княжество Антиохийское, графства Эдесское и Триполи и королевство Иерусалимское. Этот уникальный мозаичный конгломерат тесно связанных между собой христианских земель в Европе того времени называли Заморьем [146].
Реакция исламского мира, разделенного между постепенно слабевшими халифами суннитского Багдада и шиитского Каира, была на удивление сдержанной. Лишь немногие проповедники призвали к джихаду и освобождению Иерусалима. Не выказали возмущения и могущественные тюркские эмиры, поглощенные собственными проблемами.
21 декабря брат Готфрида Балдуин, граф Эдесский, и белокурый Боэмунд Антиохийский прибыли в Иерусалим для празднования Рождества. Готфрид в это время был занят противостоянием с Церковью. Патриархом вместо впавшего в грех Арнульфа был избран папский легат (представитель) Дагоберт — высокомерный и самоуверенный уроженец Пизы. Намереваясь установить в Заморье теократическое правление и сосредоточить власть в своих руках, он заставил Готфрида уступить Церкви Иерусалим и Яффо. В июне 1100 года Готфрид, находившийся в это время в Яффо, тяжело заболел — по-видимому, тифом. Его перевезли в Иерусалим, где он и скончался 18 июля и через пять дней был погребен (как позднее и все его преемники) у подножия Голгофы в храме Гроба Господня.
Управление городом взял в свои руки Дагоберт. Однако рыцари Готфрида отказались покидать Цитадель и обратились за помощью к Балдуину — брату своего усопшего сеньора. Но граф Эдесский, отражавший в то время наступление сарацин в северной Сирии, получил послание только в конце августа. Второго октября Балдуин выступил на Иерусалим с двумя сотнями рыцарей и семьюстами пехотинцами. Путь до Святого города пришлось прокладывать мечом, в непрерывных стычках с мусульманами, устраивавшими засады чуть ли не на каждом шагу. Девятого ноября, потеряв больше половины своих людей, Балдуин наконец вступил в Иерусалим.
22. Рассвет Заморья
Через два дня рыцари провозгласили Балдуина королем, и Дагоберт был вынужден признать это решение. Почти тотчас же новый король выступил в поход на Египет. По возвращении патриарх Дагоберт провел обряд коронации «короля латинян в Иерусалиме» в вифлеемской церкви Рождества Христова.
Первый король Иерусалимский был далеко не таким совершенным образцом благочестия, как его брат. Зато он оказался гораздо более способным правителем и был «весьма деятелен и усерден, когда того требовали общественные дела». Светлокожий, с орлиным носом, темными волосами и бородой, с выступавшей верхней губой и немного срезанным подбородком, Балдуин в детстве готовился уйти в монастырь и на всю жизнь сохранил задумчиво- созерцательный вид клирика, да к тому же всегда носил священническое облачение, «так что чужие, при важности его речи и обращения, принимали его
