Разъярившийся маркиз делал ошибку за ошибкой, то и дело открываясь ударам врага, однако, к изумлению присутствующих, Корсар не использовал удобных возможностей, то ли по необъяснимому нежеланию, то ли играя с врагом, будто кот с беспомощным мышонком.
Вдруг Галифакс бросился вперед, пытаясь выбить шпагу из рук брата; тот, со звоном отбив коварный удар, отпрыгнул назад, а затем с невероятной быстротой стал наносить удар за ударом.
Маркиз из последних сил увертывался от этого железного натиска, и казалось, судьба его предрешена, как вдруг сэр Уильям, будто передумав, стремительно кинулся к Галифаксу и мощным выпадом выбил из его рук шпагу.
– Вы безоружны, и вы в моей власти, любезный брат! – проговорил он.
Скрипя зубами от злости, маркиз отступил назад и, забыв о чести, прокричал:
– Раз моей шпаге тебя не победить… Умри от рук моих солдат! Ко мне, сыны Англии! Стреляйте в него! Это предатель, это враг родины и короля!
При виде унижения Галифакса англичане, дрожа от нанесенного им оскорбления, вскинули ружья.
– Видит Бог, мы не одной крови! – воскликнул Корсар. – У вас в жилах течет отравленная кровь. Проклятый трус, вы опозорили имя моего отца! До сих пор я сносил ваши низости и даже по-своему ценил вас. Увы! Вы показали свое истинное лицо. Презренный подлец!..
– Проклятый… проклятый… – вторил ему слабый, будто замогильный, голос.
Обернувшись, присутствующие увидели, как на руках аббата приподнялся умирающий Оксфорд.
Маркиз Галифакс побледнел как полотно.
Проклятого злодея охватил ужас и тревожные предчувствия.
Будто отгоняя тень неведомых несчастий, маркиз вытер лоб рукой и неестественно рассмеялся.
– Господин Оксфорд мертв, – произнес, вставая с колен, аббат. – Он умер, умоляя о прощении того, кому принес столько несчастий.
– Я прощаю его, – отозвался сэр Уильям.
– А я поступлю лучше, – процедил маркиз Галифакс. – Я отомщу за его смерть!..
Достав из-за пояса пистолет, он направил его на баронета и выстрелил.
Рука его так тряслась от ярости, что пуля, просвистев в паре дюймов над головой Корсара, расколола зеркало, висевшее за его спиной. Выстрел послужил сигналом для начала битвы между двумя противоборствующими сторонами.
Замок задрожал от лязга оружия, угроз, богохульств, проклятий, стонов раненых и испуганных женских криков.
Англичане были отлично вооружены, но не могли сравниться числом с обитателями замка, которые, казалось, были рождены с оружием в руках и с огнем битвы в крови.
Сэр Уильям, барон де Клермон с сыновьями, Малыш Флокко, Ульрих и Вольф без промаха стреляли по англичанам, пронзали их клинками и оглушали ружейными прикладами.
Однако их враги тоже сражались достойно, не уступая в храбрости самим корсарам.
Понимая, что только вместе они смогут противостоять натиску защитников замка и продержаться до прихода подкрепления, англичане, соорудив баррикаду из мебели, укрылись за ней подле входа в замок.
Дэвис не отходил от двери, готовясь открыть ее для королевских солдат. Корсар и барон понимали, в какой опасности оказался замок, однако не могли отбросить англичан от входа.
К счастью, до сих пор каждому из наших героев удалось остаться невредимым, за исключением раненого в левое плечо Вольфа.
Наскоро перевязав рану, храбрый немец продолжил сражаться бок о бок с верными друзьями.
Под градом английских пуль пало множество алгонкинов, готовых на все ради семейства де Клермон, а в особенности ради баронессы, в чьих жилах текла кровь их отважных вождей.
Трое солдат Галифакса погибли, еще пятеро были тяжело ранены, однако англичане продолжали выдерживать атаку дольше, чем предполагали наши герои.
– Мы должны покончить с ними до прихода королевских войск, – сказал сэр Уильям барону.
– Нужно предпринять последнее усилие, – отвечал старый дворянин.
– Им удается выдерживать наш натиск.
– Попробуем опрокинуть баррикаду?
– Ах, если бы…
– Если бы что?
– Если бы с нами была пара небольших пушек с моего корвета!..
– Отличная мысль!
– Однако, боюсь, неосуществимая.
– У меня есть две пищали.
